— Поверить не могу, что мы справились, — устало пробормотал Рыцарь Александр, протирая меч куском ветоши. — Ты ранен? Выглядит жутко.

— Ты об этом? — Рыцарь Годвин вытащил из наплечника здоровенный, размером с рукоять двуручного меча, коготь. — Поцарапал, не более. Меч только сломал, но сам цел, на удивление. А ты как?

Александр, морщась, поднял истекающую кровью правую руку.

— Он за это поплатился, — усмехнулся он, кивнув на одно из поверженных чудищ.

— Нужно обработать рану, — Годвин снял шлем и отбросил его в сторону. — Если…

— Ни к чему тратить время, друг мой. Если легенды не врут, я буду исцелён уже через несколько минут.

В лихие девяностые, когда на улицах было, мягко сказать небезопасно, у нас по дворам ходил бесстрашный Ванюша. Здоровый детина с лицом угрюмым и злым. Настолько злым, что, посмотрев на него однажды он еще не раз привидится в страшных снах. Взглядом Ванюша тоже был наделен суровым. Лоб нависал над глазами, больше походившими на спрятанные в зарослях бровей доты. Густая щетина очерчивала широкие скулы. А сломанный в детстве нос, слегка косил на левую сторону.

Со мной коллега работал, литовец. Женат тоже на литовке. Люди спокойные, даже флегматичные, я бы сказал.

И вот как-то, поехали они в Западную Вирджинию отдохнуть. Сняли там хату, погуляли, забрались в дом и улеглись спать. Жена, Лайма, проснулась первой, и первое же, что она по пробуждению увидела — огромную змеюку, выползшую из-под кровати.

Привет всем. Меня зовут N. и я музыковед. Если вы не знаете, что это за зверь такой, проходите бодрым шагом мимо. Ибо сейчас будет много профессионального нытья.

Музыковед — это моя профессия, призвание, хобби и стиль жизни уже много-много лет. И всё бы ничего, но как и у любой специальности, не входящей в список «Самых денежных-успешных-перспективных-бла-бла-бла по версии ХЕРобс», здесь навалена куча подводных камней. Вроде докучливых стереотипов, которые витают в воздухе подобно известной болезни в турецком гареме. Ну а поскольку культпросвет — наше всё, потешим общественность профессиональными байками, которые так бесят беспокоят несчастного музыковеда.

Червь пришёл в половине тринадцатого цунна. Никлас как раз сидел на краю не расстеленной кровати, размышляя над превратностью жизни. «Господин Мазурски, к вам господин Йцу», — проговорила швейцар-система.

— Открыто, — сказал Ник, поднимаясь.

Дверь отъехала, и Червь втащил своё длинное сегментированное тело в каюту. Вид двухметровой сопли из застывшего желатина со смутными уплотнениями внутри гибкой полупрозрачной плоти всегда вызывал у Ника рвотный рефлекс, но он взял себя в руки.

Он перевелся к нам из другого района, молодой опер, по фамилии Петров. Народ покрутил пальцем у виска. У нас нагрузка в 2 раза больше, и никаких тебе премий, квартальных, 13, и прочих. Да и за переработку никогда не дождешься. Перевелся и перевелся. Кадровичка сказала, что в рапорте указал «по семейным обстоятельствам». Да любой семейный человек побежит из Невского района роняя тапки, при первой же возможности. Ну да дело его, в конце-то концов.

«Доброе утро», сказал будильник.

— Доброе утро, — автоматически откликнулся Олег, и тут же скривился: опять попался! Уже второй раз за неделю! Еще и глаза не успел разлепить, а со счета 20 юницентов долой — за использование защищенного авторским правом словосочетания из стандартного набора «Формулировки вежливости». Следом за характерным «дзынь», с которым со счета были сняты деньги, в ушах послышался мягкий женский голос: «Благодарим за использование наших словосочетаний! Компания RightWord надеется на дальнейшее сотрудничество с Вами».

Это сейчас я мечтаю о чём-то предвыспренном типа конца экзистенциального ужаса или вселенской любви. В детстве всё было конкретней – я мечтала пнуть соседского гуся.

Этот кусок жирной тушёнки расхаживал по двору, как живой, но я точно знала, что он притворяется. Стоило подойти к калитке и дернуть замок, чтоб позвать Анфиску гулять, как этот хтонический сгусток ужаса расщеперивал свои крылья – и с шипением кидался мне под ноги. Приходилось лезть на забор, разрывая жопу на лоскуты, падать с обратной стороны – и скрываться в полях. А потом, сидя на черешневом дереве, бесконечно проматывать в голове альтернативный сюжет.

Хрранг придирчиво осмотрел плоскую стену пещеры, и устало прислонился к исполинскому валуну, переводя дух. Да, ничего не скажешь, путь сюда был долог и непрост. Зато и место подобрано, он верил, наилучшее. Эта огромная селевая пещера сумела пережить те громадные тектонические сдвиги, возникшие после… после...

«А ведь действительно, — подумал советник Императора по Освоению Дальних Пространств, — как же всё это назвать? Катастрофа? Несчастный случай?.. Скорее, нелепая глобальная, катастрофическая… ошибка».

«Преподаватель: Сегодня мы изучим множественные формы! Например, «Одна стена, две стены»

Студент: «Ы» создает форму множественного числа, как английский «S»?

П: Почти… Молодец!
С: Две стены, три стены, четыре стены, пять стены!
П: Стоп! Пять стен
С: Почему ?
П: Если пять, то уже не нужно окончание «ы».
С. Понял. Значит 5 мам, 5 женщин, 5 девушк.
П: Нет! Пять девушЕК.
С: Почему?

Русские всегда приходят за своими деньгами ©

— Ваше Величество, к Вам посетитель.
— Ему назначено?
— Нет, но...

Договорить личный церемониймейстер королевы не успел. Дверь распахнулась от пинка, и в апартаментах моментально стало тесно. Телохранители дернулись было — и замерли, не рискуя связываться с упершимися в них автоматными стволами. Предводитель бравых парней в камуфляже, крепкий мужчина с наглой физиономией, очень спокойно улыбнувшись, представился:

— Лейтенант Миронов. У меня ордер на ваш арест...
— … что тут вообще происходит?

Каждый год людей становится всё больше, но человечности в них всё меньше.

Я сижу в душном помещении учебного класса. Влажность — 61% Хорошо бы открыть окно, но у Марины Величко аллергия на пыльцу какого-то из растений. Мне кажется не рациональным, когда 25 человек страдает из-за одного. Тем более, нельзя назвать полноценной жизнь с такими функциональными повреждениями. Виолетта Семёновна в платье, отражающем свет частотой около 450ТГц. Люди назвали бы его красным. Тембр её голоса постоянно изменяется, а зрачки незначительно расширяются, когда она смотрит на проекцию всемирно известных картин.

— А это пейзаж русского художника Алексея Саврасова...

И дальше множество эпитетов. Сколько я ни старался, но так и не смог понять, что обозначают слова «прекрасно», «необыкновенное мастерство», «зимнее великолепие», «беззащитные в своей обнажённости ветви», «свежесть» Конечно, я уже запомнил, в какой ситуации нужно раскрывать рот и показывать зубы (они называют это улыбкой), а когда опускать глаза в пол (стыд), но я до конца не понимаю, зачем им это нужно.

«Спасите!!!»

По вагону метро, от сидения к сидению, каталась со звоном пивная бутылка. Бутылке было тоскливо, одиноко и страшно. Она плакала. Она погибала. И никому до этого не было дела — в почти пустом вагоне...

«Спасите меня, люди!!!» — отчаянно звала бутылка.

Жизнь у бутылки хрупкая — задень её ботинком, беззащитную, стоящую на проходе среди тысяч идущих мимо ног — и она полетит, и стукнется о мраморную колонну или гранитную ступеньку, только осколки брызнут. И всё — конец. И никто не пожалеет погибшую бедняжку, только будут злобно ругаться, поскользнувшись на стёклах-коньках… Мало, что смерть — но какая позорная смерть: заслужить проклятия, стать омерзительным мусором, кощунством посреди торжественной чистоты метро...

Сегодня был свидетелем оригинального случая в метро. Рядом со мной сидел молодой человек, который был не по «метрошному» хорошо одет: идеально сидящее кашемировое пальто, шикарный костюм, рубашка от кутюр, ботинки – ну просто мечта, а не обувь. В общем, все в нем было идеально, кроме него самого – парень очень худой, давно не стригся, мешки под глазами – в общем вида сильно измученного ботаника-задрота. Народу в вагоне немного.

Мы думаем, что глобальный пиздец начался из-за каких-то социальных движений, природных катастроф, революций и вирусов. Нихуя. Это большое заблуждение. Эффект бабочки помните? Какая-нибудь незначительная хуйня, на которую никто внимания не обращает, может кардинально изменить мир. Да так, что все замрут во фраппирующем ахуе.

Обычно я летаю в Москву самолетом. РЖД слишком заплывает за буйки, делая стоимость билета выше чем у авиаперевозчика — при том, что трястись в их плацкарте придется сутки. Но в этот раз мне пришлось поехать поездом — я вез с собой собранный за время карантина ионоулавливатель — здоровенную металлическую дуру килограмм в тридцать весом — провезти её самолетом не было никакой возможности.

Виталя прижимался носом к стеклу и пытался разглядеть сквозь дождевые змейки улицу. Окна детского дома с одной стороны выходили на проспект и именно эта сторона Виталина любимая. Здесь хозяйничала жизнь — шумная, суетливая… недоступная. Он уже большой — ему шесть. Бросаться к каждой женщине с криком «мама!», перестал год назад. В душе ещё теплился огонёк надежды, и он его сознательно не тушил. Ведь, в таком случае, не останется ничего — горстка пепла, которую быстро раздует хулиганистый ветер. А Виталя мечтал семью. И ради этой мечты он жил.
— Сегодня идём в цирк, — грустно произнесла рыжая Леночка, забираясь на подоконник к Витале.

В трамвай забегает парочка. Мужик с пакетом, дамочка у него этот пакет берет:

— Ну вот, йогурт купить забыл! А масло, надо же было брать с зеленой полоской, а не синей, обезжиренное… О! Я ж сто раз тебе говорила, что не ем шоколад со всякими там орехами и изюмами! А ты опять купил! Я схожу с ума!!

Мужик выхватывает шоколадку и в сердцах швыряет ее в окно.

Я помню этот маленький конверт, перевязанный синей ленточкой. Мамы не было дома три дня. Когда вернулась, они приехали с отцом. И принесли в руках сверток. Оба были уставшие, но счастливые.

В тот же вечер мы набрали ванну. Пока мама ковырялась с шампунями, отец распеленал «кулек» и положил его на ладонь. Забавно – он почти целиком на ней уместился! Но стоило опустить его в воду, как этот небольшой кусочек радости резко скуксился и заплакал.

Я с интересом наблюдал за происходящим, путаясь под ногами родителей. Но тут понял, что надо помочь. Как-то развеселить парнишку. Хотел его пощекотать – как щекочут котят и щенков. За маленькое, розовое пузико. Протянул руку, оттопырив указательный палец. И тут… Он словно от отчаяния, как за последний шанс в короткой жизни, схватился за мой палец своими мелкими ладошками – размером чуть больше, чем лапка кота. И сжал так крепко-крепко, как только мог.

Я знаю — младенцы не улыбаются. Но готов биться об заклад – он тогда улыбнулся. Успокоился. И перестал плакать.

Так в моей жизни появился младший брат.

Зарисовка почти с натуры. Однажды в Америке:

— Это вы предсказатель?
– Угу.
– Потомок Нострадамуса?
– Угу.
– Никогда не ошибаетесь?
– Угу.
– Очень дорого стоите?
– Угу.
– Предскажите мою судьбу!
– Ладно… Вижу Сатурн в шестом доме и меркурий в Венере! Удача в любовных делах возможна…
– А можно без этого? Сатурн, возможно, бла–бла–бла… Давайте вот конкретно…
– Хм…Тебе не понравится.

Пригласили меня поработать в ресторане пицеристом. Попросили показать что умею. Нарезки, раскатка, лопатой в печи покрутил — приняли.

Около двух часов ночи старший помощник командира СКР «Грозящий» Игорь Янчук наконец-то оторвался от своих бесконечных бумажек и лег отдыхать. Едва сомкнув веки, он тут же услышал прямо над собой до боли знакомый неприятный голос:

— Старпом! Что это у вас творится на корабле?...

Янчук открыл глаза и уставился в склонившуюся над ним физиономию командира Милюкова. Командир буровил злобным взглядом.

— Почему по вашему кораблю бегают голые мужики?.. Разберитесь немедленно!...

Эпиграф — «И на хитрую жопу есть хрен с винтом.»

Первой «своей» квартирой в Америке у меня была комнатка в доме приятеля знакомых моих знакомых. Дом был с тремя спальнями две из которых, хозяин дома Джерри, сдавал. Одну эль-сальвадорцу Карлосу, другую мне, сам Джерри жил в третьей. Кухня, гостиная, единственный совмещённый санузел «гавана», телефон, телевизор, мебель и посуда были общими.

Каким Джерри был эксплуататором, можно судить по условиям, которые он мне поставил на рент. Он сказал: «за комнату ты мне будешь платить $50.00 в месяц, если у тебя есть деньги. Если нет, будешь платить в другой раз. За телефон я плачу сам, ты должен платить только за свою лонгдистанс (междугородку). Если есть деньги. Если нет, будешь платить в другой раз. За утилити (коммуналку) я плачу сам. Если у тебя нет своей еды, ты ешь, то что найдешь в холодильнике. Если у меня, или у Карлоса нет своей еды, мы тоже едим то, что найдем в холодильнике. Если в холодильнике нет ничего, тот у кого есть деньги покупает пиццу и пиво.»

Обычный будний день. Входящий звонок
— Алло Вова? Куда пропал, когда придёшь?
— Это не Вова вы ошиблись
— Извините.
Проходит 30 секунд тот же номер:
— Алло Вован?
— Вы только что звонили и я сказал же Вы ошиблись
— Не может быть, 2 часа назад звонил — Вова отвечал, он что номер поменял?

Некоторое время после свадьбы мы жили у родителей мужа и так как я люблю куховарить, то с удовольствием впряглась в это занятие для довольно большой семьи.
В одно из воскресeний свекр с рынка принёс свинины и говядины и мы решили наделать пельменей.
Лепили втроём — я и шестнадцатилетняя сестра и брат мужа, десяти лет отроду, мой маленький помощник Станислав.
Налепили, накормили всю семейку, да ещё килограмма два с хвостиком заморозили в верном трудяге «Snаige».

Пришло время открыть семейную тайну, хранимую веками моими предками и переданную мне. Тайну, универсального вкуса. Вкуса который подходит всем, не смотря на вероисповедание, пол, национальность и социальную принадлежность.

А началось все с того, что у меня заболела мама. Вынужденно легла в больницу и мы двое младших пацанов остались с отцом одни. Старшим повезло больше, разъехались кто куда, в техникум, институт, женились и вышли замуж, а нам с братишкой было только девять и восемь лет. Батя весь вечер колдовал у плиты на кухне, вращая пятилитровую кастрюлю.
-Кушать подано, садитесь жрать, — наконец-то произнес он.

Позвольте представиться: баба за рулем, что по мнению многих равносильно обезьяне с гранатой. За рулем 7 лет, всегда старалась ездить аккуратно, муж не ругается, детей возить доверяет. За год три-четыре штрафа от камер, плачу вовремя.

Как же иногда хочется надеть лосины, или даже нет: юбку-резинку. Чёрную. И капроновые телесные колготки: на них ещё внизу зацепка, и стрелка поползла, поэтому ты её лаком для ногтей замазала. Почти и не видно.

Ещё голубыми тенями глаза накрасить, и тушью Ленинградской в три слоя. И помада. Обязательно розовая, перламутровая. Кофту модную, «летучая мышь», с люрексом. Туфли на шпильке и мамин плащ с разрезом, очень модный. Чёлку начесать и залить лаком Прелесть, чтоб как бетонная стояла. Подушиться духами Злато Скифов, или поддидюрить мамины Клима.

Давно это было. Такси вызывали по стационарным телефонам. А если и надо было уехать, то ловили «бомбил». Но это все присказка. А вот и быль. В тот день в квартире находились я, свекровь и кошка.
Вожусь на кухне, слышу, что свекровь ругается, мол кошка диван дерет. Ну я за диван заглядываю и в это время мне прилетает в глаз лапа. Да так прилетала, что когтем за веко цепляется. Боль адская! Кое-как отцепившись, поворачиваюсь к свекрови и тут вижу, как она бледнеет и в обморок.

Ираида Сергеевна была женщиной монументальной. Не походка у неё, а поступь. Не слово, а изречение. Не взгляд, а взор. Поставь на постамент — памятник, а не женщина.

Она имела во владении продовольственную базу, две тюремные ходки за хулиганку, одну за непреднамеренное убийство и трех дочерей в промежутках между ними. Ну, и троих зятьев соответственно.

История эта приключилась, когда я, гонимый жаждой заработать на хлеб насущный, желательно с маслом, попал на прииск Магаданской области. Там, в краю сопок и вечной мерзлоты, усилиями настоящих мужиков добывался золотой запас нашей родины. Там выживали лишь сильные духом и телом мужчины, и формула «сказал — сделал, не сделал — еще раз сказал» не работала, ибо за все произнесённое спрос был серьезный, независимо, когда и как было сказано – по-трезвому, в пьяном бреду или под наркозом.

— А вы уверены, что это самое безопасное место на планете для нашего Наблюдателя?
— Думаю, что да...

(Из разговора в центре галактической разведки.)

— Так вы, значит, лекарь… — пробормотал Бьюнк, сунув задаток в нагрудный карман комбинезона. — Ясно.

— Вывеска нужна к понедельнику, — сказал молодой врач. — Надеюсь, вы успеете.

— Лекарь, значит, — повторил Бьюнк. — Ну и ну. А чем вы собираетесь у нас заняться?

— Естественно, частной практикой. Насколько мне известно, в городке нет ни одного врача.

— Это точно. Последний дал тягу лет эдак двадцать назад. Бывали тут, правда, заезжие молодцы вроде вас. Больше месяца никто не выдерживал.

Уже было собравшийся уходить, собеседник Бьюнка задержался на пороге.

— Неужели так много пациентов?

— Наоборот, док, в этом-то вся и штука. У нас в городке никто не болеет.

История произошла в мою бытность веселым продаваном. В общем, реализовывал я сложный технический продукт оптом и в розницу на нивах предпринимательства в смысле того, что сам себе был начальник, сам продавал, сам закупал и еще даже иногда сам на складе товар грузил. Времена были веселые, я неплохо так накачался, таская оборудование по 25-30 килограмм без рохли. И дома меня видели довольно редко. И получилось, что нарвался я на «интересного» покупателя.

— Хочу купить вот это, 15 штук. Есть в наличии?

— Есть, их много, цена 1000 долларов за штуку, НДС включен.

— До ТК доставите?

— Доставим, — говорю я: — Чего не доставить-то?

— А почему вообще так дорого все стало?

Я мысленно оцениваю стоимость, цена реально хорошая, процентов на 7-8 ниже рынка, еще и с доставкой: — Да нет, хорошая цена. Купите штук 80, я еще скину долларов на 20, а так извините.

Мнe 3 гoдa. Пoмню, кaк дeд зapaзитeльнo cмeялcя, пoдcтpигaя мeня нaлыco мaшинкoй, пpигoвapивaл:

— Нe epзaй, a тo cлyчaйнo yxи oтcтpигy тeбe.

У дeдa кopoткaя cтpижкa, и вce гoвopят, чтo я — eгo кoпия, ocoбeннo тoгдa, кoгдa я нeдoвoльнo xмypюcь. Я жe, в cилy дeдoвcкoгo aвтopитeтa cчитaю, чтo дoлжeн eмy cooтвeтcтвoвaть, и пoддepживaю eгo вo вceм.

Сидящий у стола невысокий крепыш смотрел на Стаса выжидающе, с явной надеждой. Видно было, что он уже решился, но хотел чтобы ему обосновали его же решение. Правильными и точными словами. Мало того, скажешь что не так, ошибёшься в доводах — встанет и уйдёт, только его и видели.

«Сердобольные стервятники» — это научно-фантастический рассказ американского писателя Исаака Азимова. История впервые появилась в декабрьском выпуске « Super-Science Fiction» 1957 года и была перепечатана в сборнике 1959 года « Nine Tomorrows».

Аннотация: Во вселенной существуют тысячи цивилизаций разумных приматов, но все крупные приматы в своем развитии проходят общие закономерные этапы. В частности развившись до определенного уровня цивилизация самоуничтожается путем ядерной войны. Лишь одна раса мелких приматов, в силу менее развитого инстинкта захватничества, избежала подобной участи и теперь, с высоты своего развития видя надвигающиеся признаки краха других цивилизаций, заранее готовится оказать помощь (не бесплатно, конечно) выжившим после ядерной катастрофы. Но в рассказе раса харриан впервые столкнулась с проблемой: уже 15 лет ожидания очередной катастрофы совершенно неожиданно прошли впустую, а ядерной войны вопреки всем признакам и законам так и не происходит...© Oreon

из рецензии Тиань — Весьма занимательный рассказ об инопланетной цивилизации, живущей мародерством других планет, но при этом придерживающихся весьма строгих этических правил относительно причинения вреда разумному существу собственными руками. Нельзя такое никак. Вот если разумные сами себя в гроб вгонят играми с атомным оружием, это хорошо, это дает повод проявить свою высокую мораль, помочь гибнущей расе, а заодно и собственную материальную базу пополнить,(30 сентября 2013 г.)

читать — ТУТ

«Чувство Силы» (англ. The Feeling of Power) — научно-фантастический рассказ, написанный Айзеком Азимовым. Впервые рассказ появился в 1958 году в издании журнала If. Переиздан в 1959 году в сборнике «Девять завтра» (англ. Nine Tomorrows), в 1969 году — в относящейся к прошлому книге «Опус 100» (англ. Opus 100) и в 1986 году — в сборнике «Робот, который видел сны» (англ. Robot Dreams)

Сюжет: В далеком будущем люди живут в обществе, широко использующем компьютеры. Человечество уже забыло основы математики. Земная федерация воюет с Денебом при помощи автономных кораблей, управляемых компьютерами, дорогими и сложными в ремонте. Техник Ауб, изучая чертежи древних компьютеров, совершает открытие: человек может сам воспроизводить их действия. Он учится совершать простейшие арифметические действия при помощи карандаша и бумаги, назвав свою методику Графитикой.

В наше нелегкое время каждого человека могут настичь трудности. Но плюс в том, что именно в сложных жизненных ситуациях мы понимаем, кто из друзей и знакомых нам действительно близок. Именно об этом пойдет речь в реальной истории писателя, который творит под ником Bladerunner42.

Мне было 27 лет. Я оказался в сложной ситуации. Уволившись с одной работы, слишком долго искал новую. И в один прекрасный момент, подбивая бюджет, осознал, что денег до первой зарплаты хватает едва-едва. И то только в том случае, если я пару раз откажусь от роскоши в виде еды.

Я сел и стал думать, что можно сделать. Занимать у знакомых не хотелось. Брать кредиты тоже. Можно было попросить помощи у родителей, но я решил оставить этот вариант как запасной. В общем, я залез на «Авито» и стал искать разовую подработку с выплатой день в день.

Самоизоляций в моей жизни было много. В основном они были связаны с погодой. Задует пурга и сидишь в тундре в балке носу не кажешь. Такая самоизоляция прекрасна: в печке потрескивают дровишки, валяешься на нарах, книгу читаешь, чай пьёшь и мысленно благодаришь хозяина балка.

Я остался в живых, это правда, хотя не могу ей поверить, настолько она неправдоподобна: разве так бывает, чтобы из многих миллионов мужчин, женщин, детей уцелел один человек?

Уже два месяца огромный, словно астероид, звездолет цивилизации Крака наматывал виток за витком над Голубой планетой, и все это время его экипаж, так же как и экипажи предшествующих кораблей, безуспешно бился над оптимальным решением главной проблемы.

«Если бы не эти ограничения… — думал капитан БРР, прыгая по рубке управления. — Все дело в том, что даже пальцем нельзя тронуть аборигенов. Проблема перестала бы существовать, лишь только бы мы пополнили атмосферу десятком баллонов с газом „СИ“. Десять баллонов — и они даже через миллион лет не выберутся в космос».

Серёга ехал домой. Серёга ехал в Усть-Белую, небольшое чукотское село, которого не отыщешь на большинстве российских карт. Поводом для этого радостного события стала пандемия коронавируса, событие совсем не радостное, но как говорится кому война, а кому мать родна. Студенту первокурснику отправиться домой после первой сессии — праздник почище Нового года. ВУЗ, в котором учился Серёга закрыли на карантин, на неопределённое время, снимать жильё не выгодно, цены на квартиры резко подскочили, сколько продлится карантин никто толком не знал, поэтому Серёгины родители приняли решение вернуть сына домой.

Давным-давно, когда даже динозавры ещё не вылупились, была в нашей Солнечной системе планета Фаэтон и жили на ней такие же люди, как и мы. Только они свою планету Фаэтоном не называли, а звали её просто — Земля.

Не скажу, что всё у них было хорошо, но и не скажу, что плохо — в общем, всё как у людей.

Аннотация: Проблема высшей меры наказания для отъявленных преступников всегда была очень горячей темой в США. В обществе всегда были как противники принятия высшей меры наказания, так и жаждущие лично расквитаться с убийцами и негодяями. Но как обеспечить индивидуальную месть желающим, если преступник один, а правдолюбцев много? И как предоставить право на месть, если преступник — серийный убийца? Есть простой (на первый взгляд) выход.

Историческая ремарка: Террористи́ческий акт в Оклахо́ма-Сити — террористическая акция, совершённая в Оклахома-Сити (штат Оклахома, США) 19 апреля 1995 года и до событий 11 сентября 2001 года являвшаяся крупнейшим терактом на территории США. В результате взрыва заминированного автомобиля было разрушено административное здание имени Альфреда Марра, погибли 168 человек, в том числе 19 детей в возрасте до 6 лет, и получили ранения более 680 человек. Взрыв разрушил или повредил 324 здания в радиусе 16 кварталов, уничтожил 86 автомобилей и выбил стёкла домов в радиусе 3 миль (4,5 км).

Когда я учился в школе, помнится, накануне девятого мая к нам приводили ветеранов – участников Великой Отечественной войны. Их тогда было немало в нашем поселке. Многие из них еще работали.

Их приводили к нам нарядных, в костюмах, увешанных орденами и медалями, вручали им цветы и вязали на шею галстуки. Вот и в тот раз должны были вместо уроков устроить в школе «День Победы» и привести кого-нибудь из стариков. И те, как обычно, должны были нам рассказать что-нибудь для «повышения чувства патриотизма».

Самый сложный год в финансовом плане пришелся на мои 15 лет.
Денег не было, еды не было.
Осенью на даче мы с мамой накопали два мешка картошки. Это была наша инвестиция в зиму.
Мама отчаянно искала варианты подработки, приезжала домой, разбитая и уставшая, ложилась на диван плакать.

Шаттл с воем зашел на посадку, пробежался по полосе космодрома и замер. Двигатели утихли и на секунду наступила абсолютная тишина. Но она тут же была прервана чпокающим звуком отрывающегося шлюза, падением трапа и топотом ног охраны.

Рослые парни, закованные в динамическую броню, рассыпались вокруг шаттла, ловя на прицел несуществующего врага, и замерли подобно манекенам.

И только тогда на вершине трапа появился тот, ради кого было устроено все это шоу. Мужчина окинул окружающих надменным взглядом, который скользнул поверх голов, будто не замечая людей, и устремился вдаль. Туда, где на краю поля возвышалось здание представительства добывающей компании «Фирс». Его представительства, Дениеуса Хокса.