Ура–а–а! Вышел новый Пелевин. Уже есть на торрентах, в т.ч. в виде обалденной по качеству аудио–книги. Итак, самые лучшие цитаты оттуда по тематике подсайта:

– У меня к тебе один вопрос. Скажи, а зачем вы вмешиваетесь в наши выборы? Зачем вы посадили в Белый Дом этого рыжего монстра?
За столом засмеялись. Со укоризненно посмотрела на мужа.
– Неужели непонятно? – ответила я.
– Нет. Я потому и спрашиваю.
– Просто, видите ли, – сказала я, придав своему голосу тот оттенок искренней девичей задушевности, который так возбуждает пожилых мужчин, – мы ненавидим вашу свободу.
За столом опять засмеялись.
– А почему? – спросил Тим.
– Ну как почему. Мы понимаем, что никогда не будем такими свободными и прекрасными как вы, и все, что нам остается – это скрежетать зубами в темном углу и стараться из зависти вам нагадить.
Теперь засмеялись не только молодые люди, но и сам Тим.
– Хороший ответ, – сказал он. – Ты смешная. Но если напечатать такое в американской газете, девяносто процентов людей примет это за правду.
– Сейчас уже никто не примет за правду то, что пишут в газете, – сказала Сара.
– Такое примут, – ответил Тим. – Моя дочка Сара, как и все обеспеченные молодые люди, очень левая и очень радикальная. Она не понимает, что можно одновременно не верить газетам и безропотно глотать все их помои.

— Поверить не могу, что мы справились, — устало пробормотал Рыцарь Александр, протирая меч куском ветоши. — Ты ранен? Выглядит жутко.

— Ты об этом? — Рыцарь Годвин вытащил из наплечника здоровенный, размером с рукоять двуручного меча, коготь. — Поцарапал, не более. Меч только сломал, но сам цел, на удивление. А ты как?

Александр, морщась, поднял истекающую кровью правую руку.

— Он за это поплатился, — усмехнулся он, кивнув на одно из поверженных чудищ.

— Нужно обработать рану, — Годвин снял шлем и отбросил его в сторону. — Если…

— Ни к чему тратить время, друг мой. Если легенды не врут, я буду исцелён уже через несколько минут.

Червь пришёл в половине тринадцатого цунна. Никлас как раз сидел на краю не расстеленной кровати, размышляя над превратностью жизни. «Господин Мазурски, к вам господин Йцу», — проговорила швейцар-система.

— Открыто, — сказал Ник, поднимаясь.

Дверь отъехала, и Червь втащил своё длинное сегментированное тело в каюту. Вид двухметровой сопли из застывшего желатина со смутными уплотнениями внутри гибкой полупрозрачной плоти всегда вызывал у Ника рвотный рефлекс, но он взял себя в руки.

«Доброе утро», сказал будильник.

— Доброе утро, — автоматически откликнулся Олег, и тут же скривился: опять попался! Уже второй раз за неделю! Еще и глаза не успел разлепить, а со счета 20 юницентов долой — за использование защищенного авторским правом словосочетания из стандартного набора «Формулировки вежливости». Следом за характерным «дзынь», с которым со счета были сняты деньги, в ушах послышался мягкий женский голос: «Благодарим за использование наших словосочетаний! Компания RightWord надеется на дальнейшее сотрудничество с Вами».

Хрранг придирчиво осмотрел плоскую стену пещеры, и устало прислонился к исполинскому валуну, переводя дух. Да, ничего не скажешь, путь сюда был долог и непрост. Зато и место подобрано, он верил, наилучшее. Эта огромная селевая пещера сумела пережить те громадные тектонические сдвиги, возникшие после… после...

«А ведь действительно, — подумал советник Императора по Освоению Дальних Пространств, — как же всё это назвать? Катастрофа? Несчастный случай?.. Скорее, нелепая глобальная, катастрофическая… ошибка».

Русские всегда приходят за своими деньгами ©

— Ваше Величество, к Вам посетитель.
— Ему назначено?
— Нет, но...

Договорить личный церемониймейстер королевы не успел. Дверь распахнулась от пинка, и в апартаментах моментально стало тесно. Телохранители дернулись было — и замерли, не рискуя связываться с упершимися в них автоматными стволами. Предводитель бравых парней в камуфляже, крепкий мужчина с наглой физиономией, очень спокойно улыбнувшись, представился:

— Лейтенант Миронов. У меня ордер на ваш арест...
— … что тут вообще происходит?

Каждый год людей становится всё больше, но человечности в них всё меньше.

Я сижу в душном помещении учебного класса. Влажность — 61% Хорошо бы открыть окно, но у Марины Величко аллергия на пыльцу какого-то из растений. Мне кажется не рациональным, когда 25 человек страдает из-за одного. Тем более, нельзя назвать полноценной жизнь с такими функциональными повреждениями. Виолетта Семёновна в платье, отражающем свет частотой около 450ТГц. Люди назвали бы его красным. Тембр её голоса постоянно изменяется, а зрачки незначительно расширяются, когда она смотрит на проекцию всемирно известных картин.

— А это пейзаж русского художника Алексея Саврасова...

И дальше множество эпитетов. Сколько я ни старался, но так и не смог понять, что обозначают слова «прекрасно», «необыкновенное мастерство», «зимнее великолепие», «беззащитные в своей обнажённости ветви», «свежесть» Конечно, я уже запомнил, в какой ситуации нужно раскрывать рот и показывать зубы (они называют это улыбкой), а когда опускать глаза в пол (стыд), но я до конца не понимаю, зачем им это нужно.

«Спасите!!!»

По вагону метро, от сидения к сидению, каталась со звоном пивная бутылка. Бутылке было тоскливо, одиноко и страшно. Она плакала. Она погибала. И никому до этого не было дела — в почти пустом вагоне...

«Спасите меня, люди!!!» — отчаянно звала бутылка.

Жизнь у бутылки хрупкая — задень её ботинком, беззащитную, стоящую на проходе среди тысяч идущих мимо ног — и она полетит, и стукнется о мраморную колонну или гранитную ступеньку, только осколки брызнут. И всё — конец. И никто не пожалеет погибшую бедняжку, только будут злобно ругаться, поскользнувшись на стёклах-коньках… Мало, что смерть — но какая позорная смерть: заслужить проклятия, стать омерзительным мусором, кощунством посреди торжественной чистоты метро...

Катя всегда мечтала о кошечке или собачке, но вместо этого ей подарили на день рождения фикус.
 
— Ну и зачем он мне?! — топал ногами подросток так громко, что у соседей каналы на телевизоре переключались.
 
— Затем! Ответственности поднаберешься. Если через год не помрет, подарим тебе животину, какую захочешь, — в ультимативной форме ответил отец и поставил на подоконник нового жителя.
 
Имя цветку было придумано быстро — Валера, в честь отца-дарителя.
 
Валеру Катя ненавидела всем сердцем. Его возможная смерть не сильно пугала девочку, потому поливала она фикус чем придется: чаем, колой, апельсиновым соком — в зависимости от того, что оставалось на дне недопитого стакана.
 
Фикус, видимо понимая, что выпендриваться особого резона нет, питался тем, что давали и помалкивал.

В трамвай забегает парочка. Мужик с пакетом, дамочка у него этот пакет берет:

— Ну вот, йогурт купить забыл! А масло, надо же было брать с зеленой полоской, а не синей, обезжиренное… О! Я ж сто раз тебе говорила, что не ем шоколад со всякими там орехами и изюмами! А ты опять купил! Я схожу с ума!!

Мужик выхватывает шоколадку и в сердцах швыряет ее в окно.

В прошлом году, вернувшись с тренировки, я засел перед компьютером, чтоб посмотреть пару забавных мемов про котиков. И, обнаружив новость о выходе нового сериала Любовь, смерть и роботы– «Love, Death & Robots», я лениво потрогал её мышкой — глянуть одним глазком.

Пришел в себя я под утро. С красными глазами, затекшим, от сидения в кресле телом — но совершенно счастливым.

18 коротких фантастических историй — разноплановых, разных жанров и стилей, были невообразимо хороши. С многими я уже был знаком — часть эпизодов была снята по рассказам известных писателей, но увиденные вживую, они смотрелись как в первый раз. Впрочем, это вы, наверняка, знаете и без меня.

При пересмотре сериала, мои впечатления, впрочем, были уже не столь радужны — во мне проснулась писательская зависть. «Почему такое не снимают в России — возмущенно бормотал я, — я бы подобрал рассказы для сериала ничуть не хуже!»

«Я сниму свой сериал! — сказал я, чтоб справиться с завистью, — точнее, соберу 18 рассказов, ничуть не уступающих подборке сериала».

История эта случилась с моим старым приятелем Аликом. Он телевизионный продюсер средней руки и уже два десятка лет не вылезает из долгих и нудных командировок, наполненных мокрыми носками, ледяными гостиничными батареями и гастритом привокзальных ресторанов…

Дело было в 2008 году в феврале месяце (Алик помнит это четко, ведь пока он был в той командировке, жена в Москве рожала ему младшую дочь)

— А вы уверены, что это самое безопасное место на планете для нашего Наблюдателя?
— Думаю, что да...

(Из разговора в центре галактической разведки.)

— Так вы, значит, лекарь… — пробормотал Бьюнк, сунув задаток в нагрудный карман комбинезона. — Ясно.

— Вывеска нужна к понедельнику, — сказал молодой врач. — Надеюсь, вы успеете.

— Лекарь, значит, — повторил Бьюнк. — Ну и ну. А чем вы собираетесь у нас заняться?

— Естественно, частной практикой. Насколько мне известно, в городке нет ни одного врача.

— Это точно. Последний дал тягу лет эдак двадцать назад. Бывали тут, правда, заезжие молодцы вроде вас. Больше месяца никто не выдерживал.

Уже было собравшийся уходить, собеседник Бьюнка задержался на пороге.

— Неужели так много пациентов?

— Наоборот, док, в этом-то вся и штука. У нас в городке никто не болеет.

Сюжет: Прямой репортаж о встрече кандидата в президенты с избирателями, закончившийся трагедией.

Цитата: Новости — это лишь то, что известно публике.

Аннотация: Суровый в своей гиперболизированной наглядности рассказ о политике и средствах массовой информации. О том, что выборы — это шоу. О том, что политика — это грязь и деньги. И о том, что средства массовой информации — это средство управления людьми. MarchingCat

для ленивых -аудиокнига

Уайл П Дж . Информафия

Откровения бесполого мечтателя

I. ОБЩИЙ ПЛАН

К четырем часам все было готово: статисты прибыли, камеры и микрофоны установлены, прочий реквизит размещен. Съемочные группы укрыты на своих местах, будто черви в тухлом мясе. Ни один оператор, ни один объектив не должен быть виден — можно загубить все представление. Ошибки и случайности исключены. Совершенство-вот наш единственный закон.

Передача пойдет в лучшие часы — с семи до девяти. Кульминация лягнет зрителей, словно разъяренный мул, в момент наивысшего накала чувств. Разжигать страсти — дело Артура Бронштейна. Артур — ведущий программы, связующая константа в наших уравнениях. Не один час он провел, накладывая пепельно-серый грим. Его лицо — мрачная траурная маска, каким-то образом не высветленная слепящим светом юпитеров. На экране, в драматической обстановке, он будет выглядеть оцепеневшим от ужаса, обескровленным, пораженным до глубины души. Никогда не видел, чтобы Артур смазал реплику или допустил ошибку. Он не колеблется, не запинается, всегда находит, что сказать.

Сенатор Дуглас Уэстлейк приехал рано утром. Высокий, с прямой осанкой, начинающий седеть, как и Артур, только на экране сенатор будет выглядеть благороднее и величественнее, преисполненным достоинства.