Империя боли: сага об эпидемии опиоидов в США

ИноСМИ

Автор Ян Биррелл (Ian Birrell), перевод Александр Ефимович

Прошёл год с явившему миру скандала с оксиконтином (OxyContin), обезболивающим принёсшим невыразимую боль многим тысячам людей. Патрик Радден Киф (Patrick Radden Keefe, американский писатель специализирующийся на журналистских расследованиях) описывает ситуацию с ним так «бесчисленное количество американцев безнадёжно пристрастились к медленно-действующим опиатам, выпущенных семьёй Саклер в 1996 году».

На прошлой неделе я останавливался в престижном отеле в центре Сан-Франциско. Когда я вышел утром за кофе, то на улице наткнулся на мужчину со спущенными штанами, который вводил себе укол в пах. А неподалёку, другой пожилой мужчина использовал улицу в качестве туалета. Женщина с опущенной головой сидела прислонившись к стене дома, её грязные волосы, спутавшиеся от жары и пота, свисали закрывая лицо. Когда я позже возвращался назад, проходя мимо скоплений палаток, невольно разглядывая окружавших их людей, один из них, державший самокрутку из фольги, спросил меня: «Вам что-то нужно?»

Эти тревожные сцены человеческого отчаяния соседствовали рядом с шикарными торговыми центрами, в городе с наибольшим количеством миллиардеров на душу населения на планете. В прошлом году в Сан-Франциско умерло почти в три раза больше людей, чем умерло от Covid-19. Причина тому –Фентанил – сверхмощный опиоид в сотни раз сильнее, чем героин. И это великолепное «разоблачение» указывает пальцем прямо на одну семью – Саклеров, которые стали невероятно богатыми (прим. их состояние превышает состояние Рокфеллеров), прячась за фасадом своей частной фирмы и пытаясь отмыть своё имя за счёт пожертвований художественным галереям, музеям и университетам.

Сага об эпидемии опиоидов в США знакома многим, но даже если вы не в курсе, скажу что масштабы воистину ужасающие, не говоря уже о том как этот трагический вихрь был спровоцирован самими врачами, раздававшими лекарства. С тех пор, как Purdue Pharma выпустила в 1996 году Оксиконтин (другое название Оксикодон), предположительно безопасное обезболивающее – было зарегистрировано почти миллион смертельных случаев от передозировки – и это число только растет с каждым годом.

Тем не менее, Патрик Радден Киф приложил массу сил в своём расследовании, основанном на десятках интервью и анализе множества документов из судебно-медицинских экспертиз, чтобы привлечь внимание к деятельности семьи Саклер (Sackler, владельцы Purdue Pharma), сколотившей состояние и осознанно подпитывающую катастрофу наркомании.

Purdue Pharma максимально агрессивно продвигала свои лекарства, например при первом заказе полностью возмещая стоимость покупки, «первая доза – бесплатно»

Его последняя книга заслуженно стала бестселлером – «Империя Боли» («Empire of Pain»). Это сага о семье Саклеров и том следе, который они оставили после себя. С одной стороны – это потрясающая династическая история, начинающаяся с бедных иммигрантов в Бруклине, которые пережили нищету Великой депрессии и ужасный антисемитизм, и заканчивающаяся – титулованными миллиардерами три поколения спустя, которые теперь ноют что их считают «социально-прокаженными» в обществе.

И вот Саклеры представляют из себя две стороны монеты американской мечты, где на одной стороне – успех, признание и состояние исчисляющееся 13 миллиардами долларов; а на другой – тёмная сторона истории семьи, и те гнусные и аморальные средства, используемые ими в своей деятельности. В разросшейся «Империи боли» («Empire of Pain») Саклеров можно обвинить и коррупцию во властных структурах, утвердивших и санкционировавших все разрешения (доктор Кертис Райт [Dr. Curtis Wright] курировавший сертификацию лекарства в FDA, после оформления всех разрешений уволился со службы и через некоторое время был взят на работу в Purdue Pharma с зарплатой в $400 000 в год); стервятников-юристов и лоббистов, неистово отражающих любые судебные иски (с 1998 года Саклеры потратили на лоббистов $13 185 864); доверчивых врачей, попавшихся на сладкие речи менторов на семинарах и симпозиумах оплачивающихся Purdue Pharma; и советников McKinsey – ослеплённые жадностью, они разрабатывали рекламные тактики по ускоренному продвижению оксиконтина на рынке (например, предоставляя дистрибьюторам Purdue скидки за каждую передозировку полученную их клиентами).

В 2015 году в США от передозировки погибло больше людей, чем в автокатастрофах и от огнестрельного оружия вместе взятых. Ежедневно регистрировалось 142 смертельных случая передозировки, 91 из которых от опиоидов

Работа, проделанная Патриком Радден Кифом являет собой ту мощную журналистику, которая ещё началась со статьи в New Yorker, разоблачая провал капитализма и правительственного регулирования. А спустя два года, 15 сентября 2019 года Purdue подала заявление о защите от банкротства в Нью-Йорке. 21 октября 2020 года сообщалось, что Purdue достигла соглашения на сумму 8,3 миллиарда долларов признав, что она «сознательно и намеренно вступала в сговор и договаривалась с другими о помощи и подстрекательстве» врачей, отпускающих лекарства «*». Тем не менее, Саклеры отрицали свою ответственность до последнего, несмотря на то, что Purdue Pharma обанкротилась из-за всех судебных исков, а сами Саклеры выплатила мизерные 225 миллионов долларов в качестве компенсации за ущерб по сделке с администрацией Трампа.

По данным Центров по контролю за заболеваниями (Centers for Disease Control), 450 000 человек умерли в США за 10 лет начиная с 1999 года от передозировки любых опиоидов, включая как рецептурные, так и запрещённые.

Немного истории. В семействе Саклеров, фарбизнесом решил начать заниматься один из трёх братьев – Артур. Доктор Артур Саклер (Arthur M. Sackler) был психиатром, опубликовавшим 140 научных работ по нейроэндокринологии, психиатрии и экспериментальной медицине. Понимая толк в медицине, он также был гением маркетинга, он преобразовал рекламу фармацевтических продуктов в ту, которую мы видим и знаем сегодня! Он начал с так называемого «агрессивного продвижения» валиума и террамицина от Pfizer, и добился на этом поприще ошеломительной победы – эти препараты стали одними из самых широко потребляемых рецептурных лекарств в мире. Саклер понял, что для успешной продажи в первую очередь её надо популяризовать для самих медиков. И в 1960 году, основываясь на полученном опыте, он начал издавать еженедельную медицинскую газету «Medical Tribune», став со временем крупным научным изданием, которое читают в 20 странах миллионы врачей. И так с помощью своего «карманного» издания для врачей он популяризировал десятки лекарств, включая: Бетадин, Сенафлакс, Либриум и Валиум. В результате его успеха многие другие фармацевтические компании начали продавать свои лекарства аналогичным образом.

Разработка и запуск оксиконтина перекликалась с предыдущими препаратами в фармацевтике несколькими десятилетиями ранее. Во время Гражданской войны в США морфин широко использовался для лечения травм, полученных солдатами на поле боя, но, увы, произвел на свет целое поколение ветеранов-наркоманов. К концу XIX века в стране употребляли наркотик четверть миллиона человек. Поэтому немецкая фирма Bayer AG разработала в 1898 году усовершенствованную версию под названием героин, продаваемую как более безопасную альтернативу со всеми преимуществами опиума, но без недостатков. Опиум служит сырьём для производства лекарственных препаратов группы опиатов: кодеина, морфина и героина. На самом деле он был в шесть раз сильнее и позже было обнаружено, что героин преобразуется в морфин в печени, способствуя к привыканию. В 1913 году Bayer AG приостановил производство героина.

Саклер проделал аналогичный трюк с оксикодоном, еще одним опиоидом, синтезированным в Германии. В ходе маркетинговых исследований они обнаружили, что этот препарат меньше подвержен стигматизации, чем героин и из-за этого врачи ошибочно считали его слабее морфина. Они нашли покрытие для таблеток, которое медленно высвобождало содержимое в течение 12 часов и устраняло риск развития зависимости.

*Лекарственные формы с отсроченным высвобождением – это пролонгированные лекарственные формы, при введении которых в организм высвобождение лекарственного вещества начинается позже и длится дольше, чем из обычной лекарственной формы. Они обеспечивают замедленное начало действия активного компонента.

Но их наркотиком было легко злоупотреблять и, кроме того, он не длился 12 часов, поэтому люди принимали дополнительную дозу. Затем, с захватывающей дух бравадой, по окончанию действия патента – Purdue предложила таблетку измененного состава с более жестким покрытием в качестве решения проблемы злоупотребления (прим. которое они продолжали отрицать). Не имея возможности полагаться на оксиконтин для лечения зависимости, многие потребители обратились к уличному героину, продаваемому мексиканскими картелями, который упорно вытесняется фентанилом.

Узнав всю эту историю, Саклеры заслуженно производят впечатление невероятно бессердечных и циничных людей. Ричард Саклер (Richard Sackler) – одна из ключевых фигур – он руководил продвижением препаратов; так, под присягой он засвидетельствовал, что его фирма впервые узнала о каких-либо злоупотреблениях лишь только в 2000 году. Когда в 2001 году другой член семьи прислал Ричарду Саклеру вырезку из газеты о 59 смертельных случаях из-за передозировки оксиконтином, произошедших в одном из штатов, он ответил: «Это не так уж и плохо, – добавив, – Всё могло быть намного хуже. А вообще, не понимаю почему все так хотят, чтобы мы сочувствовали наркоманам, ведь “они преступники”».

Так, одно исследование показало, что четверо из каждых пяти потребителей героина начали злоупотреблять обезболивающими отпускаемыми по рецепту. А по другому исследованию обнаружилось, что меньшее количество передозировок было в тех штатах, в которых была жёсткая политика назначения лекарственных опиоидов. В одном из пугающих эпизодов Киф пишет: «Юристы, готовившие дело против Purdue, обнаружили фотографию школьной футбольной команды 1997 года, на которой половина игроков либо умерла, либо пристрастилась к наркотикам. Примерно в то время я встретил фармацевта со Среднего Запада; она сказала мне, что бросила работу в сети аптек и занялась торговлей медицинской марихуаной, так как ей надоело продавать смертельные опиоиды, прописанные врачами».

И вот на этом не слишком радужном фоне, Саклеры стремились приобрести респектабельность за счет пожертвований элитным учреждениям, с обязательным указаниям своей фамилии: Крыло галереи Артура М. Саклера (скульптуры раннего каменного века) в Метрополитен-музее, Нью-Йорк; Лаборатории истории искусств и археологии им. Саклера в Колумбийском университете; Галерея Артура М. Саклера в Принстонском художественном музее, Принстонский университет; Музей Артура М. Саклера в Гарвардском университете; Музей Артура М. Саклера в Пекинском университете, Китайская Народная Республика; Галерея Артура М. Саклера в Смитсоновском институте, их именем даже назван перекрёсток (Sackler’scross) в Британском Королевском Ботаническом саду Кью.

За свои заслуги Артур М. Саклер в 1997 году стал одним из первых, кто вошел в Зал славы работников медицинской рекламы (Medical Advertising Hall of Fame).

А ещё два главных брата были удостоены почётных рыцарских званий в Британии. Тристрам Хант (Tristram Hunt), директор музея Виктории и Альберта (V&A director) и бывший член парламента от лейбористской партии, не обращал внимания на критику деятельности семейного бизнеса Саклеров говоря что «гордится их поддержкой». А за океаном в США Саклеров, на заседаниях Конгресса, сравнивали с мексиканским наркобароном Хоакином Гусманом Лоэра (Joaquin Guzma, известным как «Эль Чапо») – с той большой разницей, что Коротышка (исп. El Chapo – Коротышка) отбывал пожизненное заключение и был вынужден лишиться 12 миллиардов долларов. К сожалению, все Саклеры остаются свободными и баснословно богатыми, несмотря на цунами боли, которое они обрушили на свою страну.

_____________________________