День ветерана локальных конфликтов, он же День участника боевых действий, как и многие другие праздники, не назначенные сверху, а пришедшие из народа, пока официально не внесен в список госмероприятий, хотя и празднуется с конца 2000-х. Есть мнение, что ещё не изжитая с советских времён традиция замалчивания подвигов наших солдат и офицеров, работающих далеко от Родины на всяких малоизвестных войнах, сейчас, в век тотальной цифровизации и диджитализации войны, когда видео боя попадает в сеть через час после его окончания, работает против интересов государства, не позволяя полностью использовать гигантский пропагандистский потенциал героизма «ихтамнетов» с времён Корейской войны до наших дней.

За время советского периода наши военные отстаивали интересы Родины на огромной территории от Латинской Америки и подбрюшья США до Китая и Южной Африки, везде своим появлением резко меняя военно-политические расклады. Описания приключений военспецов в Мали, Мозамбике, Анголе, Эфиопии и других, не менее экзотических странах хватило бы на десятки фильмов, книг и компьютерных игр. Вот где пространство для патриотического воспитания молодёжи! Но потом грянула перестройка и скромное участие наших специалистов в организации перманентного геморроя колониальным империя Запада стало осуждаемым делом, недостойным для демократизируемой страны.

В 90-х – начале 2000-х годов обильные реки помоев выливались на участников двух наиболее известных войн того периода, на ветеранов Афгана и первой Чеченской. Тогда сложно представить более унижаемую в массмедиа фигуру, чем офицер вооружённых сил. Под пером шакалов пера ельцинских СМИ он становился и убийцей мирных бандитов, и алкоголиком, и деклассированным элементом, с которым опасно находится рядом. Чуть более двадцати лет назад можно было уже вполне рассуждать о конце культа воинского служения в России. Единичные рецидивы, прорывавшиеся в прессу, вроде русского добровольчества на Балканах или героизма псковских десантников, только подтверждали правило. Потому что за сухим положением фактов следовал вывод о кучке маргиналов в первом случае или о предательстве и глупости командиров во втором.

Про ветеранов других, менее известных кампаний, в лучшем случае забыли. В худшем – навесили ярлык участников агрессии против плюшевых африканских (и не только) демократий. Казалось, что тот раунд информационной войны был западными партнёрами выигран на все 100%. Убийство партнёров по бизнесу стало более социально одобряемой моделью поведения, чем защита Отечества от врагов внешних и внутренних.

И казалось что Глобальная Демократия, ЛГБТ-ценности и прочая Толерантность восторжествовали в мировом масштабе, приготовив Россию к тотальному жертвоприношению, но через пламя и пороховой дым Второй чеченской пришли новые люди с чистой совестью. Спустя десятилетие дети смутных времён удивили весь мир многотысячным корпусом добровольцев во время событий Русской весны 14-го года, дают взятки тыловым крысам, чтоб поехать на войну в Сирию, становятся частью эпоса африканских стран и формируют собственную субкультуру «страшных и ужасных» ихтамнетов, отстаивая глобальные интересы России и Русского мира в самых удивительных локациях.

Конечно, большинство из тех, кто шли в штурмовых частях на Пальмиру, замыкали кольцо окружения под Дебальцево или гоняли остатки воинства разбитой ИГИЛ-овской «империи», исполняя гениальный план Императора — собрать всех «бармалеев» в одной пустыне и сжечь напалмом, занимались этим не ради красной книжки участника БД. Но признание государством заслуг своих защитников – это верная гарантия того, что в следующий раз, когда угроза новой мятежвойны, угрожающей нашим интересам в мире, поднимет голову, найдутся те, кто не только по приказу, но и по велению души пойдут эту тупую голову вбивать в пустынный песок, арктический лёд, асфальт или красные камни Марса.

Игорь Берег