Экранизировать «12 стульев» было давней мечтой Леонида Гайдая, но всё время что-то мешало.

В конце 60-х, Гайдай был готов приступить к работе, но выяснилось, что Михаил Швейцер уже снимает «Золотого телёнка». В освободившееся время, Гайдай снял «Бриллиантовую руку», а когда снова пришёл в Госкино, выяснилось, что «12 стульев» будет снимать Георгий Данелия.
 

Казалось бы, что не судьба, но Данелия сам решил передать право на экранизацию Гайдаю, сославшись на то, что потерял вдохновение, а без вдохновения такой фильм снимать нельзя.

Леонид Гайдай с радостью взялся за дело и за сценарий. К работе над сценарием он также привлёк сатирика Владлена Бахнова. За музыкальное сопровождение в фильме ответственным назначили Александра Зацепина.
 

Когда пришло время подбирать актёров для будущего фильма, начали с роли Кисы Воробьянинова. На эту роль рассматривались три основных кандидата: Анатолий Папанов, Сергей Филиппов и Ростислав Плятт.

На эту роль претендовал и Юрий Никулин, но Гайдай его в роли Вробьянинова не видел. В итоге, Никулин получил роль дворника, а Отца русской демократии сыграл Сергей Филиппов.
 

В то, что Филиппов справится с ролью мало кто верил. Карьера актёра на тот момент складывалась неважно. Но Гайдай, вопреки всем советам, сделал ставку на него и не прогадал.

На роль Остапа Бендера претендовало ещё большее количество актёров, всего, около двухсот. Да и какие были кандидаты: Андрей Миронов; Владимир Высоцкий; Александр Белявский...
 

Но Высоцкий запил, Белявский не очень выразительно смотрелся рядом с Филипповым, а в случае с Мироновым, Гайдай опасался ассоциаций с комбинатором из «Бриллиантовой руки».

В итоге роль досталась малоизвестному актёру театра Арчилу Гомиашвили. Актёр играл в театральной постановке «Золотого телёнка» и когда Леонид Гайдай увидел Гомиашвили на сцене, то понял, что нашёл своего Отсапа.

Сорокачетырёхлетний Арчил Гомиашвили прекрасно вписался в роль уже на пробах, по-остаповски сказав, что ему 35 лет.
 

Жизнь Гомиашвили была полна приключений и роль Остапа ему подошла. Но с Гайдаем отношения складывались не очень благополучно, актёр и режиссёр, порой, не сходились характерами.

Может поэтому, может из-за грузинского акцента, а может из-за того, что когда пришла пора озвучивать фильм Гомиашвили заболел, Остапа в «12 стульев» озвучил Юрий Саранцев. Так или иначе, это окончательно испортило отношения между Гайдаем и Гомиашвили.
 

А вот с Михаилом Пуговкиным было проще. С Леонидом Гайдаем актёр хорошо сработался в предыдущих фильмах и роль Отца Фёдора досталась ему.

Правда, тут возникли сомнения у самого Пуговкина. Актёра одолели сомнения, не грешным ли делом будет играть столь отрицательного персонажа в роли святого отца. Благословила Михаила его мать, которая объяснила, что играть он будет человека, не справившегося со своими искушениями, а это другое.
 

В сцене поединка между Кисой и Отцом Фёдором, снялся и сам Леонид Гайдай. Когда актёрам пришлось пинать друг друга, Сергея Филиппова подменил режиссёр, решив, что у него длиннее ноги и так сцена получится комичнее.

Досталось Пуговкину не только в этой сцене. Когда он крушил стулья на берегу моря, была уже осень. Несколько часов, проведенных в лёгкой одежде, на холодном берегу, аукнулись актёру серьёзной простудой.
 

Ноги Кисы Воробьянинова — не единственная роль Гайдая. Исполнил он в фильме и роль архивариуса. А ещё, режиссёр озвучил собаку, по кличе Ерофей Палыч.
 

Роль в «12 стульев» стала звёздным часом для молодой актрисы Натальи Крачковской. На роль «Мечты поэта» рассматривали Нонну Мордюкову и Галину Волчек, но когда Гайдай увидел Крачковскую, все сомнения у него отпали.

Неожиданно сложным оказался кастинг самих стульев. Леониду Гайдаю хотелось снять в фильме настоящие стулья мастерской Генриха Даниэля Гамбса. Найти такой комплект стульев не удалось, но удалось найти в Москве старушку, у которой был один такой стул. Отдавать его старушка отказалась, а вот сфотографировать разрешила. Советские мастерские не взялись за изготовление реплики по фотографии и комплект стульев был заказан в Арабских Эмиратах. После съёмок, «выжили» только четыре стула, которые Гайдай поставил у себя в кабинете.