Почему у нас нет стратегии развития космонавтики
Миг, когда космический корабль Crew Dragon приводнился в Мексиканском заливе, был мигом между прошлым и будущим. Можно фотографировать пленочным аппаратом, можно ездить на «Ниве», можно летать в космос на «Союзах». Все это довольно надежно, все это работает. Все это — прошлое.



Космонавтика после успешного полета астронавтов Роберта Бенкена и Дугласа Херли перешла на новый уровень. Дело даже не в том, что это был первый в истории человечества частный космический полет. А в том, что он открыл новую эру — эру будничного, планомерного и бурного освоения пространства, начала новой экспансии, реального, а не обещаемого скачка и прорыва. Пришли новые технологии, появились новые возможности, когда слетать в космос — еще не то чтобы совсем легкая прогулка, но уже просто рабочая поездка. Даже внешне: вспомните, в мае Бенкена и Херли провожали не как в последний бой. И в корабле они сидели не как в танке, а как в лимузине. Не запихнутые куда-то в ложементы между тюков, рычагов и кнопок, а вольготно и удобно. На сенсорных экранах что-то тыкали, Херли, что многих удивило, даже очки не снимал (нашим, надо сказать, тоже в очках разрешают летать, это как раз обычное дело). А при посадке НАСА бурчало, что им зеваки на лодках мешали к приводнившемуся кораблю подъехать. Вот кто так делает, а? Не засекретили район посадки, не оцепили… В сентябре опять собираются лететь.

Но это внешний аспект. Главное в другом. Crew Dragon — первый из линейки низкоорбитальных многоразовых кораблей. На подходе боинговский Starliner. Тоже многоразовый и уже летавший к МКС в беспилотном режиме. Для полетов в дальний космос делаются Orion (и одновременно тяжелая ракета), а Илон Маск работает над кораблем Starship. У государства Америка, у НАСА есть четкое понимание, куда и как развивается их космонавтика. Желающие могут ознакомиться на сайте аэрокосмического агентства с программой по созданию коммерческих пилотируемых кораблей, с лунной программой «Артемида».

Что есть у нас? У нас есть «Роскосмос», у нас есть Дмитрий Рогозин. Тяжелые ракеты в буквальном смысле кончаются — пока решено выпустить столько «Протонов», сколько есть контрактов (это почему-то тайна), а дальше — все, кончились «Протоны». С новой тяжелой ракетой больше вопросов, чем ответов, — в версиях, что это будет за «Ангара» такая и когда она будет, можно запутаться.

Что с кораблем «Орел» (бывшей «Федерацией»), тоже не ясно. То Рогозин говорит, что это корабль для полетов к Луне, то говорит, что сначала он будет летать к МКС. Пока вроде бы остановились на низкоорбитальной версии — для полетов к МКС. Но это означает, что если «Орла» все же доделают (начинали одновременно с Crew Dragon, обещают закончить к 2023 году), то для Луны придется делать корабль фактически заново — нужен будет приборно-агрегатный отсек большего объема (хотя бы для топлива на торможение у Луны и разгон обратно к Земле), нужна будет другая степень радиационной защиты, рассчитанная не на низкую орбиту, а на глубокий космос, другая степень теплозащиты (скорость входа в атмосферу Земли при возвращении будет выше)… Но это если у нас появится лунная программа. Пока ее просто нет — официально в федеральной программе до 2025 года заложена только подготовка к ней.

Да, у нас есть очень надежные «Союзы». И они модернизируются. Но сколько «Ниву» не модернизируй, «Гелендваген» не получишь.
Чего у нас нет, так это внятной стратегии развития нашей космической отрасли. Есть хаотичные метания, засекречивание закупок, завиральные обещания, позволяющие хапать сейчас, на еще живом и великом прошлом. Потому что развитие космонавтики не приносит сиюминутную прибыль конкретным менеджерам. Космонавтика приносит прибыль всей стране. А наши эффективные менеджеры искренне не понимают, что такое Родина и как может прийти в голову такая глупость, как служение России.
Источник