Давайте посмотрим на нынешний расклад сил в Африке. Российское военное присутствие (как частники, так и официалы) действительно создало проблемы европейцам, и ускорило их выход из региона. Но кто занял освободившееся место?

Турки отчитываются о реализации проектов на сумму 85 млрд дол. Эмираты вместо европейцев строят портовую инфрасируктуру. Индийская TATA (!) заходит в Мали с инфраструктурными проектами. Думаю, и дальше двинется занимать место сокращающего присутствие Китая.

Таким образом, получается, что сейчас российское военное присутствие — это такой таран для создания проблем европейцам, без прямого российского экономического интереса. Может, он есть, но в какой-то сфере, которую мы с вами не можем разглядеть.

Правда, у умных людей возникает вопрос – а зачем РФ вообще что-либо вкладывать в Африку или Ближний Восток? Зачем бороться там за ЭКОНОМИЧЕСКОЕ влияние с другими игроками из БРИКС?

Начать стоит с того, что после распада СССР Москва в корне (и вполне здраво) пересмотрела свои взаимоотношения со странами в удаленных регионах. Советский Союз вкладывал колоссальные средства вполне себе в рамках пресловутой концепции «мягкой силы», но в конечном итоге не получил в свое распоряжение хоть сколько-нибудь устойчивых сателлитов – все спонсируемые в тот период государства так или иначе использовали свои взаимоотношения с Москвой в качестве торга с государствами Запада (достаточно вспомнить яркий пример Египта и Садата, можно и Ирак с Саддамом).

Еще раз – СССР строил инфраструктуру, поставлял ширпотреб, оружие, давал образование сотням тысяч жителей Африки и Ближнего Востока. Это не принесло никакой выгоды. Приобретатели помощи оказывали услуги только в том случае, если их интересы имели некие точки взаимного пересечения с интересами Москвы.

Политика РФ стала диаметрально противоположной. Москва, пожалуй, пришла к принятию иранской модели – поиску не сателлитов или союзников, а прокси. РФ делает ставку на тех, кто отчаялся и находится в безвыходной ситуации – и это работает (и это правильно).

Формально круг российского влияния в разы ниже советского, но качество его находится на другом уровне – находящиеся в нем страны не имеют никакого шанса для маневра. Кто угодно может продавать им ширпотреб и строить порты – но необходимый уровень безопасности может обеспечить только Москва (куда, например, может сманеврировать клан Асадов? Я много читал версий за прошедшие годы о том, что сейчас их вот-вот перехватят саудиты, слышал аналогичное о турках, но вот прошло уже немало лет, а Сирия лишь еще более плотно зажата между РФ и Ираном).

Далее – скажем, пять лет назад рассуждать о подобных активностях с точки зрения экономических интересов смысл имело. Сейчас же ситуация немного изменилась. Требуются иные активы и иные выгоды. Ведение боевых действий требует крайне ценного ресурса – людской массы. И как можно наблюдать, российская работа в Африке (и не только) имеет определенные успехи в данном направлении. Ни для кого уже не секрет, что в российских военных частях стали появляться солдаты из крайне экзотических стран – подозреваю, этот тренд будет лишь нарастать.

Проблема в том, что наемники не едут из благополучных стран. И создавать в странах неблагополучных благоприятные условия жизни как минимум абсолютно недальновидно и невыгодно – потому что это лишь снижает количество заинтересованных в том, чтобы быть кондотьерами в какой-то далекой стране.

При этом само по себе наемничество – очень сильный инструмент влияния. Эти люди будут получать в РФ деньги, навыки, гражданство, обретать некий бэкграунд, от которого они уже никогда не избавятся; при этом всё это не требует никаких глобальных инвестиций.

«Мягкая сила» через торговлю и сериалы – хорошая штука, но люди не идут за это убивать и умирать, понимаете? Грузины не пойдут воевать за Анкару из-за турецких футболок, кофе и строительных фирм, а боевики из аннексированных Турцией регионов севера Сирии, которые живут в режиме строго контролируемой военно-полицейской нищеты – идут и воюют.

С РФ и её действиями в Африке это работает аналогичным образом – это вполне здравая циничная логика.

Иран – отличный пример того, насколько хорошо работает такой метод ведения внешней политики. Тегеран ищет самых отчаявшихся, самых безнадежных, самых потерянных и забытых. Они получают технологии, оружие, деньги, компетенции – и взамен отдают свою лояльность.

И работает это очень просто – хуситы готовы атаковать американские военные и торговые корабли, иракское ополчение готово атаковать американские военные базы, сирийцы готовы обстреливать территорию Израиля, а Ливан – вести полномасштабную войну.

Политика – это не всегда взаимовыгодная торговля, обмен хай-теком, совместная борьба с организованной преступностью и соблюдение «зелёной повестки». Иногда это что-то очень простое и грубое, вырвавшееся прямиком из Средневековья.

Взять, скажем, Британию, которая последние несколько лет усиленно перетасовывает цепочку военных союзов, в которых Лондон безуспешно пытается занять лидирующее положение. Готова ли хотя бы одна из принимающих в них участие стран (навскидку – Польша, Норвегия, Нидерланды) без лишних вопросов атаковать завтра военный флот сверхдержавы и принять последствия данных действий на своей территории? Вопрос риторический (как здесь, кстати, не вспомнить Фолклендскую войну, когда все союзники Британии по НАТО отказались оказывать Лондону военную помощь).

А хуситы готовы в рамках своей взаимосвязи с Ираном атаковать кого и что угодно – и мы видим это прямо сейчас. И не только атаковать, но и держать ответный удар.