За последние пару лет знакомые и коллеги за переделами США всё чаще спрашивают о криминогенной обстановке в Нью-Йорке. По всей видимости, неприглядная для властей статистика становится всё более широко известна, люди волнуются за жителей города, в числе которых и я.

Не могу сказать, что жить в городе страшно, но становится всё более неприятно. За последние пару лет обозначилась общая тенденция роста преступности в США. Нью-Йорк в этом смысле — не исключение. Наиболее страшное её проявление — это стрельба в проектах социального жилья, в основном разборки банд, хотя бывает разное. Например, пару недель назад перед одной из крупнейших нью-йоркских больниц Маунт Синай на самой границе престижного манхэттенского Верхнего Ист-Сайда была застрелена двадцатилетняя гражданка, транспортировавшая в коляске трёхмесячную дочку. Сообщили, что застрелил её биологический отец её ребёнка, были у него к гражданке претензии...

Тут нужно заметить, что в этой больнице у меня лечились или работают люди очень близкие. Даже у меня самого есть один доктор, там работающий, правда, не в том, главном комплексе. То есть, если вы не ходите в проекты, проекты идут к вам. Существует шанс получить случайную пулю, оправившись, например, к врачу. Да и вообще, даже в больницу ходить не надо — в мае боец из проектов застрелил в метро сотрудника целого Голдман Сакса. Просто взял и застрелил, без всякого повода.  

Нужно сказать пару слов о том, откуда берётся всё это оружие. Известно, что разные районы США контролируются разными партиями. Нью-Йорк — вотчина демократов, соответственно, в городе строго осуществляется программа демократов, включая строгое регулирование оборота оружия. Однако оружие можно купить за пределами города или, на худой конец, у кого-то, кто купил его в другом месте. Например, в претендующем на статус криминальной столицы США демократическом Чикаго соседний, полностью контролируемый любящими оружие республиканцами штат Индиана начинается уже в юго-восточных пригородах. Поэтому удивляться можно не уровню криминального насилия в городе, а филиппикам республиканцев о том, как демократы не могут навести порядок в Чикаго.  
Республиканских вотчин с либеральным регулированием оборота оружия так близко к Нью-Йорку нет.

Но притоку оружия это мешает не сильно. Нет ни стен, ни блокпостов, где можно было бы проверять приезжающих. Более того, в городе существуют автомастерские, специализирующиеся на доработке машин для банд таким образом, чтобы в них можно было скрытно перевозить всякое разное. Говорят, что в основном возят наркотики, но почему бы и не взять несколько стволов, если есть такая необходимость?

Мой бухгалтер, заблаговременно перебравшийся на другой берег в Нью-Джерси, сформулировал: “это у вас пока спокойно, но это тоже Нью-Йорк, со временем вся грязь дойдёт и до вас”. Тем не менее, объективно говоря, стрельба и разборки банд — это всё-таки пока главная напасть проектов.

Наиболее, пожалуй, беспокоящее проявление нынешнего всплеска нью-йоркской преступности — это грабежи. Ограбить могут любого. Недавно, например, на улице ограбили сотрудника пресс-службы мэра. Особенно испуганы на богатейшем Верхнем Ист-Сайде. Говорят, что там бандиты действуют просто и эффективно. Заходят не через парадный со швейцарами, а служебный вход для доставки и работников здания, где никого нет, да и дверь обычно открыта по американской беспечности. Поднимаются на лифте, звонят в любую квартиру и, грозя хозяевами оружием, забирают ценности. Потом спускаются и прыгают в метро.

Иногда даже и метро не нужно — руководствуясь высокими принципами социальной справедливости, городские планировщики расположили проекты почти по всей территории города. Можно купить квартиру за несколько миллионов, однако в трёх минутах ходьбы всё равно будет проект. В целом же отсутствие метро и другого общественного транспорта зачастую говорит о престижности района, а районные объединения жильцов бывают решительно против создания объектов притяжения, вроде прогулочных зон, чтобы минимизировать приток людей из других, менее благополучных районов.

У нас район благополучный, да и добраться до него тяжеловато, поэтому до массовых грабежей или нападений на улице дело пока не дошло. За последнее время могу вспомнить только два громких инцидента — в вечернее время надругались над женщиной и отобрали у подростка телефон, разбив ему голову. Был ещё налёт на ювелирный магазин со стрельбой, но это чуть дальше, так как непосредственно у нас только жилые кварталы, да и по нынешним временам грабёж ювелирного магазина не кажется удивительным.

Была ещё весёлая история, когда учителю одной из престижных частных школ, расположенных у нас, выбили стекло машины и похитили коробку с домашними заданиями, которые он собирался проверить. И вот тут надо отметить, что машина в Нью-Йорке сегодня это один из главных поводов для головной боли. Имею в виду не традиционные проблемы с парковкой, а то, что, во-первых, может случиться с припаркованной машиной, и, во-вторых, ситуацию на дорогах.

У припаркованного автомобиля могут срезать катализатор, правда, эта опасность актуальна больше для старых машин. Так пострадал один товарищ, проживавший до переезда через дом от меня. Полицейский только вздохнул: “Даже если мы всё бросим, будем их искать со страшной силой и вдруг найдём, им будет положен штраф, в разы меньший, чем деньги, которые они выручили от продажи”.

А могут и колёса снять. У нас это случается, как минимум, раз в месяц. У кого-то одно, у кого-то и все четыре. Предпочитают популярные японские машины. Иногда работают даже в светлое время суток. Несколько месяцев назад была история, как один гражданин застукал злоумышленников на месте, то ли у него снимали, то ли на соседней машине. Его тщательно обрызгали перцовым спреем, дали пару тумаков, спокойно закончили съём и уехали. Радуется, наверное, что жив остался.

Или припаркованную машину могут ударить уличные гонщики, зачастую малолетние, на машинах, взятых у родителей. Впрочем, получить от них удар можно и на дороге. На нас же обрушилась другая неприятность. Супруга отправилась Бруклин, оставила машину буквально на час. Когда вернулась, одна сторона была тщательно расцарапана по всей длине. Кстати замечу, что на дорогах Бруклина нью-йоркское дорожное безумие достигает, по-моему, наивысшего накала.

Люди, колесящие по нью-йоркским дорогам всю жизнь, утверждают, что резкое ухудшение произошло после коронавируса. Так однозначно я сказать не могу, хотя ясно, что из-за паранойи, вызванной коронавирусом, значительное количество людей продолжает ходить по проезжей части. (Обманывают мерзкий вирус, поджидающий их на тротуаре!). Однако дорожное безумие несомненно и этими тротуарофобами оно далеко не ограничивается.

Постоянное превышение скорости, непредсказуемая езда в любом направлении, кулачные бои на проезжей части за право нарушать больше, чем другие, да и вообще нарушение всего и вся. У меня наибольший ужас и раздражение вызывают обгоны там, где это кажется совсем невозможным. Скажем, едете вы в крайней левой полосе на скорости, несколько даже превышающей разрешённую, и в любой момент слева, со встречки перед вами может выскочить урод, гнавший по этой встречке. Если учесть вашу скорость, его и тот факт, что он делает это, избегая лобового столкновения, трудно представить более опасную ситуацию. Страшновато бывает также, когда, пытаясь выехать на трассу, смотрю в левое боковое зеркало, выбираю промежуток, начинаю движение, а в этот момент, меня на полной скорости обгоняет слева очередной идиот. При том, что на выезд, естественно, одна полоса.

В целом же гонки на максимальной скорости очень распространённая история. Вы можете идти по трасе на скорости 60 или даже 70 миль (при максимуме в 50) опять-таки в крайне левой полосе и вам будут гудеть сзади, обгонять, матерясь в открытое окно и показывая средний палец. Такие гонки ведут к кинематографическим катастрофам.

Есть, скажем, у нас шоссе на границе Нью-Йорка и области, идёт по лесистой местности, две полосы в каждую сторону, олени пасутся, идиллия. Больших пробок не бывает, но движение часто плотное, однако гонять умудряются даже в таком потоке. Несколько месяцев назад разогнавшийся большой внедорожник то ли резко затормозил, то ли что-то с ним случилось. Перевернулся через себя на 180 градусов, перелетел полутораметровый железобетонный разделитель и, приземлившись на крышу, буквально пришиб следовавшую в противоположную сторону малолитражку. Помимо водителя внедорожника в малолитражке погиб водитель и, по-моему, ещё один пассажир, другие получили тяжелейшие травмы. Я ехал в направлении движения внедорожника вскоре после полёта, зрелище было жуткое.

Впрочем, к скоростной езде могут добавить и другие трюки. Например, на скорости поехать назад на оживлённой трасе, если проехали свой съезд. Или однажды я сам съезжал с шоссе, а мне наперерез проехал пикап. Он, видимо, как следует разогнался, на скорости перепрыгнул несколько бордюров съезда и выпрыгнул прямо на шоссе. Повезло, что на свободное место. А, может, просто был мастер-каскадёр, всё точно рассчитал. В любом случае, следующий нормальный выезд на шоссе, которым он мог воспользоваться вместе с другими машинами, находился примерно в 25 метрах.

Думаю, что такие трюки вполне объясняют, почему поездки по Нью-Йорку и ближайшей округе требуют от водителя повышенной концентрации и напряжения. Я не буду делать каких-то глобальных выводов, сравнивая положение в городе с другими городами и странами. Скажу одно — при всех традиционных рекламно-пропагандистских претензиях Нью-Йорка на статус “столицы мира” ситуация на дорогах, мягко говоря, оставляет желать много лучшего.

Логика моего небольшого цикла заметок о неприятных моментах нынешней нью-йоркской жизни требует в конце вопроса: а что при всём этом делает полиция?

Представляется, что есть две основных причины, по которым полиция не может навести в городе порядок.

Первая — кадровая. В разгар пандемии многие полицейские ушли со службы, кто-то досрочно вышел на пенсию. Тогда, с одной стороны, выросла преступность всех видов, то есть, прибавилось работы, с другой, заставляли делать прививки. Думаю, имела влияние и антиполицейская пропаганда либералов. После такой убыли кадров встал вопрос их пополнения, а тут проблемы такие же, как и в целом на американском рынке труда. Работа сложная, опасная, высокие требования, а люди не хотят работать. Честно скажу, подробностей нынешнего приёма полицейских на работу я не знаю, но достоверно известно, что многие учреждения разных областей требования снижают, чтобы найти хоть кого-то. Например, отказываются от проверки на употребление наркотиков, чтобы не сокращать и без того небольшое число кандидатов. А в армии, например, отменили требование наличия у добровольцев хотя бы среднего образования.

Вторая причина — отсутствие политической воли. Нет задачи навести порядок любой ценой. Прекращению кошмара нью-йоркской преступности 80-90-ых годов способствовала доктрина “разбитых окон”. Полицейские руководствовались правилом: если кто-то сегодня разбил окно и ничего ему за это не будет, завтра он или она может украсть, а послезавтра убить. При этом была твёрдая воля мэров Джулиани, а потом Блумберга искоренить преступность. Сегодня же такого нет и близко. Знаю несколько случаев, когда при звонках в полицию с жалобами на хулиганов и мелкие нарушения звонящие получали ответ в духе “когда убьют, тогда и позвоните”. Да и твёрдой политической воли не наблюдается, плюс полицейским постоянно грозят обвинения в расизме.

В итоге стражам порядка стараться без надобности. Недавно я видел, как велосипедист, видимо, какой-то курьер, ехал в оживлённом потоке машин против движения, в какой-то момент он почти врезался в полицейскую машину, что-то покричал, помахал руками на копов и поехал дальше. В машине даже окно не открылось, чтобы послать его в ответ. Или другой пример. Недалеко от моего дома есть достаточно оживлённый перекрёсток с еврейским культурным центром на углу. Понятно, что в ответ на любой всплеск напряжённости на Ближнем Востоке, антисемитские проявления или просто в связи с многочисленными еврейскими праздниками на углу появляется полицейская машина, иногда две. На перекрёстке также стоят знаки “Стоп” на все четыре стороны, то есть, перед пересечением надо останавливаться на пять секунд. Останавливаются далеко не все, наличие полицейских машин этого не меняет, ведь у полицейских задача охранять центр, а не выписывать штрафы.

Зачем проявлять инициативу без команды сверху? Скорее, нужно, наоборот, отводить от себя ответственность. Весной у меня была необходимость пообщаться с одним детективом, то есть, опером. “Определяющий принцип работы — прикрой свою жопу”, — поделился он. При таком подходе и в условиях дефицита кадров не приходится удивляться, что полиция реагирует лишь на самые громкие или опасные инциденты.