Статья Петра Турчина, – российско-американского биолога и историка, специалиста по клиодинамике, – в которой он рассказывает, почему Америка вновь стоит на пороге гражданской войны. Господин Турчин широко известен в США — прежде всего тем, что его прогнозы чаще, чем у других, сбываются.

Борьба внутри элит разрушает США, рассказал FT ученый Петр Турчин. По его прогнозам, американское общество вплотную приблизилось к серьезным потрясениям. При этом России ничего подобного не грозит: внешнее давление объединило страну, и на Украине ее ждет победа.

Генри Мэнс (Henry Mance)

В 2010 году журнал Nature попросил ряд экспертов сделать прогнозы в своих областях на десять лет вперед. Руководитель научно-исследовательских работ Google предположил, что к 2020 году большинство поисковых запросов будет произноситься вслух, а не набираться на клавиатуре. Генетик из Гарварда заявил, что устройства с нанопамятью переймут способность бактерий ориентироваться в магнитном поле Земли. Затем настала очередь Петра Турчина (Peter Turchin), и он сделал, пожалуй, самый смелый прогноз: следующее десятилетие «грозит стать периодом растущей нестабильности в Соединенных Штатах и Западной Европе». Его модели показали, что ее резкий рост может прийтись на период «в районе 2020 года».

Это было в феврале 2010-го, до протестного движения «Захвати Уолл-стрит» и Арабской весны; когда Движение чаепития только появилось, а Дональд Трамп был просто телезвездой. Тем не менее, в 2020 году резко возросло количество беспорядков и демонстраций. В отличие от других экспертов, Турчин, казалось, был прав. По его прогнозу, речь шла не об однолетнем кризисе, а о затяжном. «Периоды высокой нестабильности обычно длятся много лет. Пяти здесь мало; скорее от 10 до 15», — говорит аналитик сейчас. Если он прав, то мы еще не выбрались из кризиса — осталось решить главную проблему, которая тянется еще с 1970-х, а именно выкачка богатств от бедных к богатым. Этот «насос» расстраивает первых, вызывая негодование. «Два года низкой инфляции ничего не решат».

Между тем богачей становится слишком много. За ограниченный объем политической власти конкурирует неприличное количество людей этого класса — в качестве примера Турчин приводит Майкла Блумберга (Michael Bloomberg) и Питера Тиля (Peter Thiel). Слишком многие покидают стены ВУЗов сверхквалифицированными специалистами. «Штаты разрушает борьба внутри элит». В настоящий момент роль «контрэлиты» играет Трамп, и правящий класс действительно бросает против него максимум сил, говорит Турчин со ссылкой на множество судебных исков. «Вопрос в том, произойдет ли вспышка макронасилия». Под макронасилием он имеет в виду гражданскую войну, революцию, политическую фрагментацию, территориальный раскол или иностранное вторжение. «В 10–15% случаев попадания общества в подобного рода кризисы [макронасилия] удается избежать. Я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что нам грозит что-то из этого».

На встрече с Турчиным я не был уверен, имею ли дело с суперкомпьютером или же со сломанными часами, которые оказались правы насчет 2020 года. «Это могло произойти просто по счастливой случайности», — соглашается он с интересом. Как и большинство пророков современности, он опирается на романтику науки. В книге «Конец времен» Турчин утверждает, что человеческие общества подчиняются универсальным правилам подобно популяциям насекомых, которые он изучал как эколог.

Сын советского физика-диссидента, высланного Москвой в 1977 году, Турчин говорит с сильным русским акцентом. Его прецизионные методы часто теряются среди безжизненных деталей, а основная гипотеза состоит в том, что общества следуют 200-летнему циклу «интеграция (сплоченность)—дезинтеграция—кризис». «Предыдущее смутное время имело место несколько поколений назад. Элиты забывают об этом и начинают трансформировать экономику так, как выгодно им».

Чтобы точнее предсказать дезинтеграцию, Турчин отслеживает такие тенденции, как численность элит, степень партийной лояльности и соотношение средней зарплаты к ВВП на душу населения — движущая сила народного недовольства. В США тенденции ухудшались дважды: перед гражданской войной и с 1970-х годов. Вместе с тем Турчин полагает, что насилие повторяется раз в 50 лет — в США его проявления пришлись на 1870, 1920, 1970, 2020 (но не 1820 г.). Опять же, отчасти это связано с памятью: после насильственного события первое поколение учится мирной жизни, а уже третье забывает о рисках и снова делает выбор в пользу насилия.

В стремлении выяснить, как возникают и заканчиваются кризисы, Турчин создал базу данных с указанием около 200 кризисов и околокризисов — начиная с бронзового века и заканчивая двадцатым. Его методы чужды историческому мейнстриму и распространенной точке зрения о том, что для формирования четких паттернов человеческие общества чересчур различны и контекстно-зависимы. Циник мог бы резюмировать модель так: хорошие времена не длятся вечно.

Политолог Фрэнсис Фукуяма (Francis Fukuyama), которому тоже доводилось ошибаться в прогнозах на будущее, жаловался, что подход Турчина «не вполне пригоден при составлении краткосрочных прогнозов». Говоря о разнообразии сценариев будущего, Турчин демонстрирует академическую строгость, признавая наличие пределов своей модели, или же оставляет для себя лазейку на всякий случай? Я спросил, абсолютно ли верно его предсказание нестабильности, ведь помимо беспорядков и демонстраций в 2020 году, роста других показателей, которые он приводил, — линчевания и убийства, — не наблюдалось. «Наша полиция — весьма эффективная сила для подавления [насильственных городских беспорядков]», — говорит он, настаивая при этом на возможности вспышки макронасилия.

В «Конце времен» Турчин писал, что американцы сильно недооценивают хрупкость сложного общества, в котором живут. Однако совсем недавно на основе дальнейшего анализа исторических данных он же заявил об устойчивости сложных обществ. «Действительно глубокие обвалы происходят все реже… Мы с большей вероятностью решим кризисы не такими насильственными способами… В средние века элиту готовили как убийц. Сейчас в [военную академию] Вест-Пойнт поступает лишь небольшая часть населения».

В текущий период элитам иногда удавалось предотвратить худшие последствия. Британия, как утверждает Турчин, десятилетиями страдала от нестабильности (с 1830-х по 1860-е гг.), но избежала революции, отменив пошлины на продукты питания, расширив избирательное право и разрешив профсоюзы. По мнению аналитика, это помогло устранить основную причину нестабильности — падение реальной заработной платы между 1750 и 1800 годами. Богатые американцы удерживали власть в период с 1930-х по 1960-е, соглашаясь на девяностопроцентный подоходный налог. Однако сегодняшняя элита, под которой Турчин имеет в виду 10% богатейших людей, не желает следовать этому примеру. «Мы вернулись к очень похожим взглядам, которые преобладали в Позолоченный век (эпоха быстрого роста экономики и населения США после гражданской войны и реконструкции Юга. — Прим. ИноСМИ)».

Какое общество ближе к макроразвалу: российское или американское? «Однозначно не российское». По его утверждению, страну объединило внешнее давление. Разве Россия не страдает от еще более существенного экономического неравенства, чем США? Нет, говорит Турчин. Соотношение рабочих и вакансий сложилось «весьма благоприятное» после начала конфликта на Украине, когда кто-то бежал из страны или ушел на фронт, схлынул наплыв мигрантов и выросло промышленное производство. «Хорошим стресс-тестом» стало неудавшееся восстание Евгения Пригожина. Все были против него. Без сомнения, положение Соединенных Штатов гораздо опаснее". Меня смутила готовность Турчина обсуждать судьбы обществ в нравственно-нейтральных терминах.

Если выбор отдельных людей имеет значение, то надежда Турчина на прогнозы об обществе, похоже, обречена на провал. В «Конце времен» он говорит, что люди «сильно переоценивают власть правителей», а совсем недавно заявил, что самоотверженные лидеры еще могут спасти США от катастрофы. «По мере приближения общества к кризису отдельные люди, вероятно, не могут сильно повлиять на ситуацию. Как только кризис настанет, траектория станет гораздо менее определенной… Думаю, важную роль сыграл Рузвельт». Имеет ли значение, кто победит: Джо Байден или Трамп? «На самом деле нет, потому что ни один из них не остановит выкачку богатств». Поддержка Байденом профсоюзов «важна, потому что один из способов остановить этот процесс — дать больше власти простым работягам». Но ему не удалось ни повысить минимальную зарплату, ни взять под контроль иммиграцию. «Люди могут ошибаться, думая, что иммигранты отбирают у них работу, но именно так они считают, а зачем при демократии злить людей? Я убежден, что мы переоцениваем значение личности. [Владимир] Путин весьма ограничен… Давайте забудем о великих людях и поговорим о геополитических факторах».

Конфликт на Украине произошел бы и без Путина, утверждает Турчин, потому что российская элита чувствовала угрозу со стороны НАТО. Более того, существует «почти математическая уверенность» в том, что Россия победит, поскольку у нее больше возможностей для производства артиллерийских снарядов калибра 152 и 155 мм, которые пробивают траншеи. (Профессор стратегических исследований в университете Сент-Эндрюс Филлипс О’Брайен (Phillips O’Brien) не согласен с этим и говорит, что дальнейшая ситуация будет зависеть от средств дальнего боя и беспилотников, а в Европе и США производство снарядов сейчас растет быстрее, чем в России.)

Чтобы собрать по кусочкам прошлое, говорит Турчин, он работает «примерно со 150 историками и археологами». Но на протяжении большей части рассматриваемых 5000 лет даже основные показатели все равно носят приблизительный характер. Турчин стремится получить подробный временной ряд субъективных оценок благополучия бедных слоев населения. Он признает, что это невозможно, поэтому в качестве показателя использует реальную заработную плату. Критики считают, что самих по себе этих данных недостаточно. Модель Турчина также не учитывает климатические колебания. «Вы не можете охватить все разом. Приходится игнорировать даже то, что, казалось бы, точно имеет последствия, например, климатические воздействия». В прошлом Турчин говорил о создании Федеральной резервной системы для социальных рисков, но с учетом ошибок ФРС в прогнозировании инфляции, теперь предпочитает другую аналогию.

«Сто лет назад люди не могли предсказать погоду. Теперь мы можем прогнозировать ее на неделю вперед. Неплохо бы создать похожую социальную службу, которая собирала бы данные, помещала в большую модель, и та показывала бы, через сколько лет нас ждут социальные колебания. И тогда мы стали бы громко взывать к политическим лидерам с просьбой обратить внимание на эту проблему». Вот только влага в атмосфере не обладает свободой воли, говорю я. «Не обладает, но ее влияние на передвижение миллионов людей переоценено».

Следующий проект Турчина — создать модель для 10 стран, включая Китай, Великобританию, Россию, Германию, и в течение 10 лет ее запустить. «Мы публикуем скрипты, на которых основана модель, и видим, что происходит». Тем не менее, если кризисы будут повторяться 50- и 200-летними циклами, Турчину, возможно, больше никогда в жизни не придется их предсказывать. В его работе повезти может только один раз.