Оцепеневший кот

Каждый, кто хоть раз видел какое-нибудь произведение современного искусства, проданное за шестизначную сумму в долларах, думал про себя: «Я тоже так могу, почему я до сих пор не современный художник?» Однажды такие возмущённые зрители решили перейти от слов к делу.

В 1959 году на выставке современного искусства в одном калифорнийском городке уборщики насмотрелись таких экспонатов, что порой непонятно было, где мусор, а где искусство. Эта выставка их даже в некотором смысле задела — то, что они отправляют в мусорный бак, художники выгодно продают. И вот группа уборщиков отыскала на свалке железный лист с дырками и, воспользовавшись служебным положением, пронесла его ночью в выставочный зал. Листу нашли солидный постамент, к которому прикрепили табличку с названием «Оцепеневший кот» и бирку с ценой в $350. Любопытно, что название было написано с ошибкой, но такому экспонату это даже пошло на пользу — дополнительная изюминка.

Железный кот никого из посетителей и организаторов не удивил, тем более, если напрячь фантазию, лист похож на кота (голова с двумя огромными глазами, тонкая шея, лапы колесом). Он успешно простоял до окончания выставки и даже получил какой-то утешительный приз. Наверное, что-то вроде «За высокохудожественное раскрытие глубокой внутренней жизни уличных котов бедных районов Лос-Анджелеса». Жаль только, что скульптуру не купили. Так как никто шутки не оценил, пришлось авторам выдать себя. На несколько дней находчивые уборщики стали местными знаменитостями.

Первая DoS-атака

27 ноября 1809 года, в 5 утра в дверь дома на Бернерс-стрит в Лондоне постучал трубочист. Дворецкий открыл дверь и сказал, что в услугах трубочиста хозяйка дома миссис Тоттенхем не нуждается. Тут же пришёл другой трубочист. За несколько минут дом на Бернерс-стрит посетили 12 трубочистов. Вслед за ними к дому подъехали тачки с углём. Уголь миссис Тоттенхем тоже не заказывала. Как и свадебные торты, букеты и платья, которые вереницей потянулись к дому на Бернерс-стрит. Все посетители уверяли, что ранее поступил заказ на доставку товара по указанному адресу.

С каждым часом толпа на Бернерс-стрит становилась всё больше. К дому стали подходить священники — им сказали, что надо отпеть покойника. За ними доктора и адвокаты. К дому нескончаемым потоком несли рыбу, обувь, фрукты, окорока. Днём шестеро здоровенных мужиков поставили перед окнами миссис Тоттенхем среднего размера орган. К вечеру на Бернерс-стрит пришли ещё и почти все полицейские города, чтобы ликвидировать громадную пробку на улице, из которой встали несколько районов Лондона.

Виновником события, вошедшего в историю как Розыгрыш на Бернерс-стрит, был писатель и музыкант Теодор Хук. Он поспорил с другом на золотую монету, что сможет сделать любой неизвестный дом — главной сенсацией Лондона, о которой бы говорили несколько недель. За неразберихой он с другом наблюдал из дома напротив. Хука так и не вычислили и не наказали, и друзья его не выдали.

Теодор Хук ещё известен тем, что в 1840-м послал первую почтовую открытку.

Драгоценный волос для Оно

Сальвадор Дали никогда не отказывался от чека с крупной суммой. Так, во всяком случае, говорила о нём его близкая подруга Аманда Лир, французская модель и певица. О своих отношениях с Дали и чудачествах гения она написала книгу «Дали глазами Аманды».

Французская подруга рассказывала, как однажды в 1980-х Йоко Оно, вдова Джона Леннона, решила вложиться в частичку великого сюрреалиста. В попытке перечудить самого чудаковатого чудака Оно предложила Дали $10 000 за один волосок из его знаменитых усов. Дали согласился, но вместо волоска подсунул ей сухую травинку из своего сада. Дело в том, что художнику показалось, будто Оно — ведьма, а значит использует его волос для куклы вуду или ещё какого опасного для него магического обряда. Зато он сделал искусную коробочку для травинки, так что Йоко Оно в накладе не осталась — расписанный Дали футляр для травинки стоит точно не меньше $10 000. Аманад Лир уверяла, что Йоко Оно не заметила подмены и осталась довольна покупкой.

Тайна Чарльза Диккенса

Биографы Чарльза Диккенса утверждают, что в 1860-х писатель на заднем дворе своего дома сжёг свой архив. Для потомков он оставил только документы и письма, поддерживающие безупречную репутацию английского классика. Правда, в 2020 году Диккенса всё равно заклеймили расистом за поддержку колониальной политики Британской империи и за различные расовые стереотипы в его романах. Но писатель вовсе не для сокрытия своих политических взглядов жёг письма.

Несколько лет назад в руки литературоведов попали 98 писем театрального критика Эдварда Даттона Кука. Вдова Диккенса Кэтрин в 1870-х много общалась с Куком и рассказала ему одну из тайн писателя.

45-летний Чарльз Диккенс в 1857 году закрутил роман с 18-летней актрисой. В 1858 году Диккенс развёлся с женой, но из писем Кука стало известно, что разводиться он не хотел, чтобы не вредить своей репутации, и пытался отправить супругу, родившую ему 10 детей, в сумасшедший дом (этим он озаботился ещё и до романа с актрисой). В то время сделать это было не так уж и сложно — достаточным основанием для сумасшествия были излишняя возбудимость или вялость. Однако Диккенсу так и не удалось избавиться от жены. Он даже просил одного своего хорошего друга, владевшего частной психушкой, пристроить Кейт, но тот отказался. Исследователи сделали такой вывод, потому что с определённого момента Диккенс стал в письмах называть своего друга не иначе как «жалким существом» и «медицинским ослом». Кстати, актрису-любовницу Диккенс даже включил в завещание.

Тюрьма для наследника

В Османской империи существовал закон Фатиха, по которому взошедший на престол султан мог казнить всех своих братьев, чтобы ни у кого не было соблазна его свергнуть.

Став султаном в 13-летнем возрасте, Ахмед I пощадил младшего брата Мустафу (на год младше Ахмеда). Мустафа страдал психическим заболеванием и явно не годился для трона, поэтому его и оставили в живых. А вот отец Мустафы и Ахмеда Мехмед III казнил 19 своих братьев.

Все 14 лет правления Ахмеда Мустафа содержался в кафесе ( от тур. «клетка»). Кафес — это тюрьма для престолонаследников. Похожая на дворец, но всё же тюрьма. Ахмед иногда порывался расправиться с оставшимся братом, но каждый раз какие-то знаки свыше (например, сильная гроза или болезнь) заставляли его передумать.

За долгие годы заточения состояние Мустафы ухудшилось. На три месяца после смерти брата он стал султаном. Фактически за больного Мустафу правили визири, а он дёргал их за бороды и кормил птиц монетками. Султан очень хотел вернуться в свой кафес, и его просьбу выполнили, возведя на престол его племянника. Четыре года правил племянник, его правление и жизнь закончились мятежом. Снова ставший султаном сумасшедший Мустафа по ночам ходил по дворцу, ища племянника, чтобы он избавил его от власти и вернул в любимую «клетку». Через полгода его сменил на троне 11-летний сын Ахмеда I, а Мустафу снова отправили в кафес, где он и умер спустя 16 лет.