В советских фильмах раннего периода красноармейцы показаны как защитники народа, освободители всех угнетенных и блюстители справедливости. По факту и в Белой армии и в Красной служили одни и те же люди. Некоторые переходили с одной стороны на другую. Иных насильно согнали по мобилизации. И если в Белой армии изначально служили добровольцы (она так и называлась Добровольческая), то красные в занятых ими районах ставили под штыки даже тех, кто не особо хотел рекрутироваться.

Красноармейцы на конях 1919 год

Дисциплина в Красной армии порой, оставляла желать лучшего. Конечно для ее поддержания назначались специальные люди. Комиссары должны были следить за порядком и наставлять бойцов на революционный путь всемирного братства и товарищества. Это у них не всегда получалось. А иногда и стоило им жизни. Как пример, военный комиссар 6-й дивизии Шепелев из 1-ой конной армии Буденного Шепелев Георгий Георгиевич.

Во время перехода 6-й дивизии с Польского на Южный фронт под влиянием неудач польской кампании дисциплина у бойцов существенно снизилась. Обстановку накаляло еще и плохое снабжение дивизии. И красноармейцы учинили ряд еврейских погромов. С такой обстановкой не мог смириться назначенный на должность комиссара 13 сентября 1920 года Шепелев.
 

1-я конная

Военком 6-й дивизии Шепелев не успел еще отойти ото сна, как в избу вбежал вспотевший боец. Он настолько запыхался, что в первые минуты не мог ничего выговорить, только тряс головой.
— Да что такое?! — не выдержал военком. — Говори толком!
— Наши жидов бьют, — выдохнул боец.
Сон в мгновение улетучился, как будто и не было беспокойных ночей. Шепелев напрягся, желваки заходили по щекам.
— Где?! — глухо спросил военком.
— И в Полонном, и в другом местечке, в версте от него...
(Источник: Кровавый путь Первой конной. Хинштейн Александр Евсеевич)

Комиссар Шепелев поспешил на место событий. Погром был в самом разгаре. Почти из каждого дома доносились крики и ругань. Комиссар ворвался в первый попавшийся дом и застал там отвратительную сцену. Его бойцы расправились с целой семьей: стариками, родителями и их сыном. И теперь преспокойно занимались грабежом.

В соседней комнате между тем орудовали мародеры. Какой-то красноармеец на пару с миловидной женщиной в медицинской косынке набивал нехитрый еврейский скарб в необъятные баулы. (Там же) 

Кавалеристы 1-ой конной

Шепелев схватился за Наган и хотел было арестовать нарушителей. Но красноармеец оттолкнул комиссара и бросился бежать. Вслед за ним кинулась и женщина. Комиссар крикнул им вслед «Стой!» но его не послушали. Тогда он прицелился и нажал на спуск. Первый мародер рухнул на землю. Женщина прячась от пуль тоже упала. Комиссар подошел с наганом в руке. Женщина «сестра-милосердия» лежала и бормотала что-то побелевшими от страха губами. Она умоляла не расстреливать ее.

Комиссар выяснил, что она из 4-го эскадрона 33-й полка после чего арестовал ее. Шепелев на этом не остановился и продолжал пытаться пресечь беспорядки и грабеж:

… нам то и дело попадались по улице отдельные лица, продолжавшие грабить. Тов. Шепелев убедительно просил их разъехаться по частям. У многих на руках были бутылки с самогонкой, под угрозой расстрела на месте таковая у них отбиралась и тут же выливалась.
(Из рапорта секретаря военкома 6-й дивизии Хагана: 29 сентября 1920 г., №2)

По дороге Шепелев встретил командира 1-й бригады товарища Книгу с полуэскадроном, который так же пытался остановить бесчинства. Шепелев передал комбригу арестованную и сообщил, что расстрелял одного из мародеров:

Мы встретились с т. Шепелевым, который сообщил, что он расстрелял бойца 33-го кавполка на месте грабежа. Сообщив это, тов. Шепелев уехал вперед
(Из рапорта командира 1-й бригады Книги, военкома бригады Романова и начальника штаба бригады Берлева: 1920 года 28 сентября, №4928) 

Красноармейцы у костра

Впереди Георгий Георгиевич Шепелев натолкнулся на бойцов 33-го полка. В шеренге бойцов были те, кому комиссар недавно угрожал расстрелом за беспорядки. Почувствовав поддержку товарищей они кинулись на комиссара с явным желанием расквитаться с ним. С трудом командир полка Черкасов смог успокоить подчиненных. Но тут, как назло, полк догнал комбриг Книга с арестованной женщиной.

Завидев товарищей арестованная «сестра милосердия» принялась голосить. Комбриг попытался заткнуть ей рот. Но ей на выручку пришли другие красноармейцы, которые потребовали, чтобы она рассказала о том, что произошло:

— У нас теперь не старый режим! — ревели буденновцы. — Пусть баба объяснит, чем провинилась...
Военком устало повернулся к медсестре: “Говорите”.
— Я это… — женщина набрала в легкие воздуха. — Я — что… Вот Васятку убили...
— Кто?!!! — взбесилась толпа.
— Этот, — медсестра указала на военкома. — Лично...
(Источник: Кровавый путь Первой конной. Хинштейн Александр Евсеевич)

Толпу было уже не остановить. Комиссар покинул полк, однако далеко уехать он уже не успел. Буденновцы твердо решили устроить самосуд. За Щепелевым в погоню бросились разъяренные красноармейцы.

Не успели мы отъехать и ста сажен, как из 31 полка отделилось человек 100 красноармейцев, догоняет нас, подскакивает к военкому и срывает у него оружие… Раздался выстрел из нагана, который ранил тов. Шепелева в левое плечо навылет. С трудом удалось тов. Книге вырвать его раненым из освирепевшей кучки и довести к первой попавшейся хате и оказать медицинскую помощь.
(Из рапорта секретаря военкома 6-й кавалерийской дивизии Хагана) 

Конница Буденного

Но на этом злоключения для комиссара не закончились. После перевязки он вышел из хаты, где на улице его уже ожидал комбриг Книга. Но уехать в этот раз они не успели. Хату окружили буденновцы. Оттолкнув секретаря Хагана и комбрига Книгу они выстрелом из Нагана добили Шепелева. После этого красноармейцы принялись всячески глумиться над его телом.

Но на этом дело не кончилось. Этой же ночью красноармейцы устроили еще один еврейский погром. Причем доставалось не только евреям. В Головлях были убиты несколько крестьян только за то, что Буденновцам показалось, что они слишком чисто одеты. Тех, кто расправился над крестьянами арестовали. Но товарищи быстро освободили их и вернули в эскадрон. Военный комиссар 33-го полка, понимая что ситуация накалилась до предела и узнав о том, что бойцы и вовсе хотят расправиться со всеми комиссарами срочно выехал в штаб 6-й дивизии за подмогой.

Начальник дивизии Апанасенко выслушал комиссара, но отнесся к его словам недостаточно серьезно. Он сказал, что нужно повременить. Что подмогу, конечно, можно отправить. Но неизвестно какие настроения царят в других эскадронах и как они себя поведут. Поэтому начдив предложил подождать следующего происшествия и потом действовать. Правда «следующее происшествие» не заставило себя ждать. И случилось оно прямо в штабе полка:

После этого в квартиру Штаба полка входит бывший командир 3-го эскадрона тов. Галка пьяный и толпа человек 15—20 тоже в таком состоянии, все вооружены, Галка начинает кричать на командиров полка и бить прикладом в пол, угрожая, что я всех перебью кто осмелится пойти против меня...
(Из доклада военкома 33-го кавполка 5-й кавдивизии. 2 октября 1920 г., №536. Опубликовано МК. «Кровавый путь первой конной») 

Комиссар (4-й справа) и штабные офицеры 1-ой армии Восточного фронта

Начальник дивизии приказал выделить на подавление беспорядков эскадрон 34 кавполка. Но оказалось, что сделать этого было нельзя. Весь эскадрон уже был занят грабежами.

На утро начдив построил буденновцев еще не отошедших от ночных бесчинств и попытался их вразумить. К нему присоединился и комиссар 33-го полка. Однако «наставления» не особо подействовали. Мародеры перекрикивали командиров и требовали разобраться со всеми «жидами» в армии и в советских учреждениях. Якобы от них все беды в России.

Однако весть об убийстве комиссара Шепелева уже долетела до Москвы. Срочно была сформирована комиссия в которую вошли не просто рядовые командиры и политики, а сам председатель ВЦИК Калинин, нарком юстиции Курский, главнокомандующий вооруженными силами республики Каменев, нарком просвещения Луначарский, секретарь ЦК Преображенский и другие.

Понимая, что дело запахло жареным, Буденный попытался срочно навести порядок во вверенной ему армии. Он приказал построить дивизию у железной дороги и разоружить. Однако множество бойцов участвовавших в погромах просто не явились на построение. Ворошилов и Буденный зачитали перед строем приказ о расформировании трех полков и аресте участников погромов. 141 человек, в том числе 19 представителей комсостава были приговорены к расстрелу. 

Тимошенко, Буденный, Ворошилов

Командование приписало организацию всех погромов и преступлений «бандитам и провокаторам», а то и вовсе шпионам и агентам белогвардейцев. Как писал в отчете начштаба дивизии Шеко: «Агенты Петлюры и Врангеля проникают в нашу среду и разлагают дивизию». На самом же деле половина Красной армии была в таком же состоянии и занималась подобными вещами. Ну а показательное разбирательство над преступниками устроили только по причине приезда высокопоставленной комиссии из Москвы.

Что до комиссара Шепелева, то он честно выполнял свой долг, пытался защитить мирных жителей от бесчинств. За что и отдал свою жизнь. Кто знает, может не случись этого и он бы мог дослужиться до высоких чинов и не раз послужить стране.