Окружающий мир полон чудес.

Но они проявляются не в форме волшебных или необъяснимых явлений, а в виде поступков, решений и качеств, которые либо имеют логическое объяснение, либо когда-то его приобретут.

1. Сложности перевода

В произведении Редьярда Киплинга «Книга джунглей» Багира — персонаж мужского пола. В нашем переводе пол Багиры был изменён, возможно, из-за того, что слово «пантера» женского рода.

Подруга Кота-афериста Лиса-мошенница из сказки Карло Коллоди «Приключения Пиноккио. История деревянной куклы» в оригинале Лис. Мужского пола также персонажи Сова в истории Алана Милна о Винни-Пухе, гусеница и соня-мышь из «Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла.

2. Ботаническая загадка

Когда на лепестки двулистника Грея попадает вода, они становятся прозрачными и напоминают слюду или стекло. Данный процесс объясняется тем, что лепестки невероятно тонкие и практически полностью состоят из воды. Когда дополнительная влага попадает в структуру, она заполняет все микроскопические пустоты, делая их практически невидимыми для света. В результате цветок кажется стеклянным. После высыхания лепестки вновь становятся белыми, возвращаясь к своему стандартному виду.

Природа этого явления до сих пор не разгадана учёными. Но есть несколько версий. Согласно одной теории, между поверхностью листьев и водой происходит химическая реакция, которая приводит к истончению лепестков настолько, что они становятся подобными тончайшей полиэтиленовой плёнке. Другая гипотеза подразумевает электрическую природу данного процесса.

3. Шоу на Кони-Айленде, которое спасло тысячи новорождённых

Лже-доктор брал с публики 25 центов за возможность увидеть крошечных новорождённых в инкубаторах — в то время, когда многие медики оставляли их умирать.

Доктор Мартин Коуни устраивал шоу с инкубаторами для младенцев на Кони-Айленде, в Атлантик-Сити и на Всемирных ярмарках, взимая плату со зрителей за просмотр крошечных недоношенных детей. По некоторым оценкам, число спасённых им с помощью инкубаторов недоношенных детей достигает 7000.

Отчаявшиеся родители приносили к Коуни своих крошечных малышей, завёрнутых в полотенца или спрятанных в коробки, часто спеша из больниц, где им говорили, что дети умрут.

Коуни утверждал, что учился в Лейпциге, Берлине, а затем в Париже у доктора Пьера Будена — отца европейской неонатальной медицины, — но записей о его работе найти не удалось.

4. Рождение легенды

В конце 1950-х годов два инженера — Альфред Филдинг и Марк Шаванн пытались создать обои с 3D-эффектом. Они испробовали несколько различных подходов, но без особого успеха. И однажды попробовали сделать нечто необычное — склеили две занавески для душа.

Когда клей высох, они заметили, что воздушные карманы между двумя слоями пластика дают тот самый эффект, который они искали. Они были уверены, что у них наконец-то что-то получилось… После дальнейшей доработки концепции парни начали продавать свои текстурированные обои.

К сожалению, это никого не заинтересовало, поэтому они стали искать другие способы применения своего изобретения. Сначала продавали материал в качестве изоляции. Однако его изоляционные свойства оказались в лучшем случае скромными.

Вскоре после этого компьютерный гигант IBM объявил о выпуске своей новой модели 1401. Толковый и быстро соображающий маркетолог из Sealed Air (компании, которую два инженера создали для производства своих необычных обоев) увидел в этом возможность. 

Он понял, что воздушные карманы идеально подходят для амортизации и защиты хрупких предметов при транспортировке. Пузырчатая плёнка была предложена компании IBM для использования в качестве упаковки при доставке новых компьютеров покупателям. Не сумев создать новый стиль обоев, Филдинг и Шаванн разработали чудо-материал для упаковки, который до сих пор используется во всем мире.

5. Вещь, которой Сальвадор Дали боялся больше всего в жизни

Наши надежды и страхи возвращаются к нам в картинах Дали через его запутанные и порой пугающие образы. Они также дают нам возможность проанализировать самого человека, который смело выплеснул на холст некоторые из своих собственных страхов.

Муравьи и кузнечики — особенно распространённые мотивы в творчестве Дали, и они то и дело появляются на его многочисленных картинах в качестве тёмных символов. Например, среди плывущих часовых циферблатов на самой любимой картине Дали «Постоянство памяти» карманные часы в углу покрыты роем крошечных муравьев. Это не случайно — Дали до такой степени боялся насекомых, что это выходило за рамки обычной брезгливости.

Как и многие, Сальвадор Дали в детстве был травмирован жуткими ползучими существами, и это поселило в нём страх и одновременно странное увлечение на всю жизнь. Дали написал о нескольких тревожных случаях, связанных с жуками, в своей автобиографии «Тайная жизнь Сальвадора Дали» — книге, которая служит полезным компендиумом для расшифровки его картин.

Инцидент с муравьём расстроил Дали, но гораздо хуже муравьёв были кузнечики — насекомые, которых Дали описывал самым драматичным языком, какой только можно себе представить. Заметив, что крошечные мордочки кузнечиков напоминают мордочки страшной рыбы, которую он однажды поймал, Дали стал постоянно беспокоиться из-за них:

Я видел их повсюду, даже там, где их не было: сероватая бумажка, внезапно появившаяся и показавшаяся мне похожей на кузнечика, заставляла меня издавать пронзительный крик, который приводил всех в восторг...

Страх Дали усугубляли другие дети, которые развлекались тем, что при каждом удобном случае пугали его насекомыми.

Став взрослым, Сальвадор Дали так и не смог преодолеть свой страх перед жуками. По данным Смитсоновского института, он мог даже страдать от синдрома Экбома — редкого психологического состояния, при котором пациентам кажется, что по их коже ползают невидимые жуки.

Этот посмертный диагноз был поставлен Дали в связи с его воспоминаниями о жутком инциденте, произошедшем после того, как он заметил каких-то жуков в номере парижского отеля. Расстроенный появлением этих тварей, Дали был уверен, что пятно на его спине — это клещ, и принялся яростно соскабливать его бритвой. К приезду врача Дали понял:

Это был не клоп, не клещ, не таракан и не сиамский близнец, который прилип к моей коже, — всё это существовало только в моём воображении. Это было просто маленькое родимое пятно, которое я видел сотни раз до этого.