Одна из самых известных японских историй – это легендарная «Месть Ако», повествующая о 47 ронинах, которые отомстили за смерть своего господина.

Кто такие ронины? В Японии в эпоху сегуната Токугава так называли самураев, которые потеряли защиту своего сюзерена или не смогли предотвратить его гибель. По традиции, ронин не пользовался хорошей репутацией и часто становился объектом насмешек и унижений. Кроме того, статус ронина был низким, поскольку они не получали регулярного жалования от своих господ, что было обязательным для настоящего самурая.

Поэтому ронины стремились вернуться на службу, но это удавалось не всегда. В результате некоторые из них становились грабителями, в то время как другие пытались следовать примеру Робина Гуда, но по-японски. Однако история о 47 ронинах – это другая повесть. Она о верности самурайскому долгу и своему господину, что имеет огромное значение для японцев.

могилы 47 ронинов

Происшествие в Сосновом коридоре

Согласно японской традиции, в начале каждого нового года бакуфу, или сёгунское правительство, направляло своих представителей в Киото. В столице посланцы поздравляли императора с праздником и приносили дары. Вскоре после этого, посланцы от правителя и предыдущего монарха отправлялись в ответный визит к сёгуну.

Хотя обмен любезностями не имел большого смысла, японцы тщательно соблюдали свои традиции, придавая им особое значение. Все участники церемонии, от крупных феодалов до обычных слуг, проходили строгий инструктаж. Сёгун не допускал мысли о том, что что-то может пойти не так, и для человека, допустившего даже малейшую ошибку, это могло обернуться печальными последствиями.

В 1701 году даймё Асано Такуми-но-Ками Наганори из города Ако был назначен для приема двух императорских послов во дворце сегуна. Перед церемонией феодал должен был получить указания от Киры Ёсинака, потомственного специалиста по ритуалам, который также был известным взяточником и ожидал от Асано подношения.

Однако Асано Наганори отказался делать подарки.

Ёсинака был возмущен таким поведением, так как взятки стали неотъемлемой частью церемонии. В результате он не дал необходимых наставлений Наганори и уничижительно отозвался о его подготовке. Ожидалось, что финальная часть встречи пройдет в Белом кабинете сёгунского дворца в девять часов утра, но этого не случилось.

Белый кабинет в замке сёгуна соединялся с Залом приемов через специальный сосновый коридор, которому было дано такое название благодаря раздвижным перегородкам, оформленным изображениями морского берега, густо заросшего соснами.

Асано Наганори

21 апреля 1701 года в замке Эдо (ныне Императорский дворец Токио) произошел роковой инцидент. В «Сосновом коридоре» Асано, не выдержав оскорблений, напал на Киру с коротким мечом (вакидзаси). Удар оказался не смертельным: Кира получил ранения в плечо и лицо. Асано был схвачен, и сёгун Токугава Цунаёси, узнав о нарушении закона, приказал ему совершить сэппуку (ритуальное самоубийство). 

Имущество Асано было конфисковано, его замок в Если перешел к сёгунату, а 320 самураев клана стали ронинами — воинами без господина. По законам сёгуната, Асано нарушил запрет на насилие в замке, но многие считали его наказание чрезмерным. Кира, спровоцировавший конфликт, избежал ответственности, что воспринималось как несправедливость.

Асано Наганори нападает на Киру Ёсинаку в замке Эдо.

Заговор: Два года подготовки

После смерти Асано его бывшие вассалы разделились: одни стали ронинами, другие попытались вернуться к мирной жизни. Но группа из 47 человек во главе с Оиси Кураносукэ, главным советником Асано, поклялась отомстить Кире.

Оиси Кураносукэ

Реализация мести оказалась непростой задачей. О плане узнали Кира, его клан Уэсуги и чиновники сёгуната, что привело к усиленному наблюдению за ронинами. Оиси, осознавая сложность ситуации, решил использовать хитрость: разделил группу и запретил им общаться друг с другом. Хотя это и отнимало время, но увеличивало шансы на успех. 

Сам Оиси перебрался к родственникам и поселился в Ямасина, на севере Киото, где начал разрабатывать план мести. Однако дело шло медленно: он знал, что Кира усилил охрану. Пришедши к выводу, что устранить Кире в ближайшее время невозможно, Оиси придумал обман. Он внезапно уехал из Ямасина в Киото, поселившись в районе Гион, где начал изображать падение духом, делая вид, что смерть Асано сломила его. Кураносукэ часто проводил время в увеселительных заведениях, много пил и увлекался азартными играми, рассказывая собутыльникам о своей печальной судьбе. 

Это была лишь инсценировка для агентов Киры, следивших за ним. Сначала никто не поверил, но вскоре у Ёсинаки возникли сомнения, которые также стали прорастать в душах остальных ронинов. Оиси никого не посвятил в детали своего плана, и когда до Киры дошли слухи о том, что Кураносукэ окончательно стал алкоголиком, Ёсинака снял наблюдение и сократил охрану, уверенный, что бывший даймё больше не представляет опасности. Таким образом, Оиси успешно реализовал первую часть своего плана. Выждав время для убедительности, он связался с ронинами и объяснил им все.

Затем приказал им тайно перебраться в Эдо, используя вымышленные имена, и поселиться в домах рядом с особняком Киры. Вскоре началась реализация второй части плана. Ронины один за другим начали переезжать в Эдо, открывая свои дела под легендой. Например, Хорибэ Ясубэй, взявший псевдоним Нагаэ Тёдзаэмон, арендовал помещение для преподавания фехтования. Другие занимались бизнесом и следили за передвижениями Киры, составляя детальный план его маршрутов. Главным был назначен Кандзаки Ёгоро Нориясу, который открыл свой магазин с апельсинами у главного входа в дом Ёсинаки.

Со временем воины узнали, что Ёсинака, фанат чайной церемонии, дружил с Ямадой Сорином, мастером приготовления чая, чья усадьба находилась неподалеку от дома Киры. Один из ронинов, Отака Гэнго, который раньше изучал чайную церемонию, был делегирован Оиси к Ямаде в качестве ученика. Его задача заключалась в том, чтобы узнать, когда Кира проведет очередное чаепитие. Отака успешно справился с заданием и сообщил Оиси, что чаепитие состоится четырнадцатого числа двенадцатого месяца. На собрании ронины решили, что именно в эту ночь они нанесут удар.

Интересно, что, несмотря на все меры предосторожности, представители власти в Эдо, похоже, знали о готовящемся покушении на Ёсинаку. Шпионская сеть правительства регулярно информировала о странных передвижениях ронинов. Вероятно, власти знали и о том, что ронины «оккупировали» территорию у особняка Киры, скрываясь под чужими именами. Однако никаких мер по защите Кира принято не было. Скорее всего, власти тайно симпатизировали преданным вассалам, поэтому решили не вмешиваться, понимая, что месть за погибшего господина является священным долгом самураев, что, в свою очередь, является вершиной самурайской этики.

Атака

По приказу Оиси ронины разделились на два отряда: один направился к главным воротам, второй — к задним. Согласно легенде, вассалы Асано, чтобы перехитрить охрану, надели костюмы пожарных с особым «горным узором». Хотя некоторые исследователи сомневаются в правдивости этой версии, именно ее придерживается театр кабуки и известные гравюры укиё-э. Решение ронинов выдать себя за пожарных было вполне логичным.

Подойти незамеченными к дому Киры с оружием было невозможно, тогда как пожарные могли свободно перемещаться по городу с необходимыми для штурма принадлежностями. Более того, им разрешалось передвигаться в кольчугах и шлемах. В японском обществе того времени пожарные пользовались особыми привилегиями и пользовались уважением.

Пожарник эпохи Эдо

Благодаря костюмам пожарных, Оиси и его воины смогли без помех подойти к особняку Ёсинаки. По сигналу они атаковали с двух сторон в четыре часа утра. Никто не ожидал нападения, и ронины легко расправились с полусонными охранниками. Первая часть плана была выполнена безупречно. Теперь оставалось также успешно завершить вторую часть — найти и убить Киру. Ронины рассредоточились по особняку, проверяя все комнаты, но не смогли найти Киру. Тем не менее, избежать судьбы ему не удалось. 

Он спрятался в кладовке с углем и попытался выдать себя за слугу, покрывшись пылью и грязью. Однако ронины все же узнали его по шрамам на голове, оставшимся после удара Асано. Разговор с Кира был кратким. Его скрутили и обезглавили, и месть была осуществлена. Известно, что ни один из ронинов не пал в ходе атаки на особняк Ёсинаки, лишь несколько получили легкие ранения, а нападающие, помимо Киры, убили шестнадцать охранников. Конечно, шум и крики из дома привлекли внимание соседей, некоторые из которых попытались выяснить, что произошло. Но узнав причину, они стали избегать вмешательства, испугавшись за свои жизни и понимая, что ронины действуют по праву мести.

Цена чести

Голову Кира отнесли в монастырь Сэнгакудзи, где был похоронен Асано Наганори, положив её на могилу хозяина, что символизировало его месть. По приказу Оиси Кураносукэ, самый молодой из ронинов, 16-летний Китиэмон Тэрасака, отправился к вдове Асано Наганори, чтобы сообщить ей о произошедшем. Остальные сдались властям.

Определение судьбы вассалов Асано оказалось гораздо сложнее, чем выбор наказания для их господина. Разбирательство затянулось более чем на полтора месяца. Большинство японского общества поддерживало ронинов, в то время как в правительстве возник раскол. Народ утверждал, что Оиси и его воины были воплощением истинной преданности, и их нельзя казнить. На стороне ронинов выступали многие влиятельные чиновники, включая министра образования Хаяси Нобуацу и ученого Муро Кюсо, который написал «Записки о преданных людях из Ако». 

Многим конфуцианцам также была близка идея амнистии. Противники, однако, утверждали, что во время подготовки мести ронины создали подпольную организацию, что являлось серьезным преступлением, подлежащим смертной казни. По букве закона, вассалы Асано были полноценными преступниками, и не имело значения, что они исполняли свой священный долг. 

Такую точку зрения поддерживал государственный деятель и ученый Огю Сорай, автор «Трактара о сорока шести самураях из Ако» и «Записок Сорая о ложных законах». Другие противники ронинов упрекали их в том, что они проявили «неправильное» поведение после убийства Киры, считая, что Оиси и его компания должны были покончить с собой, чтобы следовать традиции святой мести. Однако они сдались и стали ждать решения правительства, что выглядело низко для самураев, которые не должны были думать о своей жизни.

Среди противников также была и другая причина недовольства: они утверждали, что ронины слишком долго вынашивали план мести, а не попытались осуществить его сразу после смерти господина. На подготовку ушло практически два года, что было слишком долго, поскольку за это время с Кирой могло произойти всё что угодно.

Правительство находилось в смятении. С одной стороны, оно испытывало сочувствие к ронинам, с другой — не могло пойти на нарушение закона. В конце концов было принято решение: ронинам следует совершить сэппуку. Этот вердикт был довольно мягким, так как Оиси и его товарищей могли казнить как обычных преступников, но, в отличие от этого, им разрешили уйти из жизни достойно (такая смерть за серьезные преступления предписывалась лишь даймё).

20 марта 1703 года ронины привели приговор в исполнение. Известно, что сэппуку совершили сорок шесть человек, в то время как Тэрадзака Китиэмон избежал смерти, поскольку он был простым пехотинцем, и бакуфу фактически даже не пытались его найти. Он выжил и, став свидетелем «священной мести», описал произошедшие события в двух произведениях: «Записках Тэрадзака Китиэмона» и «Личных записях Тэрадзака Нобуюки». Последний из ронинов умер в 1747 году, а через год его внук отредактировал и опубликовал «Записки».

Памятник на месте большого соснового коридора в замке Эдо, где Асано Наганори хотел убить Киру Ёсинаку.

Храм Сэнгакудзи в Токио стал местом поклонения. Каждый год 14 декабря здесь проходит фестиваль, где актеры воссоздают события 1702 года. Посетители приносят к могиле благовония и монеты, отдают дань уважения «вечным самураям».

Месть 47 ронинов — это не просто история о верности, но и притча о цене принципов. В Японии их почитают как героев, тогда как в Китае или Корее аналогичные сюжеты воспринимаются как пропаганда милитаризма. Философ Исайя Берлин писал: «Они выбрали трагедию, чтобы сохранить человечность в бесчеловечном мире». Сегодня, в эпоху глобализации, их история напоминает, что честь и долг остаются вечными категориями, даже если их цена — жизнь.