Миллер, часть вторая.
Немец Миллер, как один из основателей русской исторической науки, начало:
magspace.ru/blog/233398.html
Статья «Предложение, как исправить...» появилась в марте 1757 г., в то самое время, когда правительство Елизаветы Петровны по инициативе И. И. Шувалова обратилось к Вольтеру с предложением написать историю России в царствование Петра I. Как известно, Ломоносову и Миллеру было поручено снабжать Вольтера необходимыми материалами. Ломоносов был обижен тем, что поручение дано не ему, пытался поучать Вольтера и принудить его работать по предложенному им плану. Но, надо полагать, Миллер был обижен ничуть не меньше, ведь он к тому же официально носил звание российского историографа. В результате и появилась статья, основная мысль которой в том, что русскую историю должны писать прежде всего отечественные историки.
…
В 1761 г. на страницах «Ежемесячных сочинений» появляется новая работа Миллера — «Опыт новейшей истории о России», которая рассматривалась им как продолжение «Истории Российской» Татищева. Начинается работа с того, с чего в наши дни начинается всякое историческое исследование, — с обзора источников. Не разделяя еще источники в современном значении этого понятия и литературу вопроса, Миллер, однако, сразу же делит их по происхождению — на русские и иностранные, отмечая, что иностранные авторы «слышали много несправедливо, худо разумели и неисправно рассуждали». Далее автор характеризует «Летопись о многих мятежах», Степенную книгу, хронографы, разрядные и родословные книги, труды Татищева и Манкиева и, наконец, «архивные письма», вывезенные им из Сибири. Таким образом, источниковая база «Опыта» была весьма широка, многие источники впервые вводились в научный оборот.
Читать дальше »
magspace.ru/blog/233398.html
Статья «Предложение, как исправить...» появилась в марте 1757 г., в то самое время, когда правительство Елизаветы Петровны по инициативе И. И. Шувалова обратилось к Вольтеру с предложением написать историю России в царствование Петра I. Как известно, Ломоносову и Миллеру было поручено снабжать Вольтера необходимыми материалами. Ломоносов был обижен тем, что поручение дано не ему, пытался поучать Вольтера и принудить его работать по предложенному им плану. Но, надо полагать, Миллер был обижен ничуть не меньше, ведь он к тому же официально носил звание российского историографа. В результате и появилась статья, основная мысль которой в том, что русскую историю должны писать прежде всего отечественные историки.
…
В 1761 г. на страницах «Ежемесячных сочинений» появляется новая работа Миллера — «Опыт новейшей истории о России», которая рассматривалась им как продолжение «Истории Российской» Татищева. Начинается работа с того, с чего в наши дни начинается всякое историческое исследование, — с обзора источников. Не разделяя еще источники в современном значении этого понятия и литературу вопроса, Миллер, однако, сразу же делит их по происхождению — на русские и иностранные, отмечая, что иностранные авторы «слышали много несправедливо, худо разумели и неисправно рассуждали». Далее автор характеризует «Летопись о многих мятежах», Степенную книгу, хронографы, разрядные и родословные книги, труды Татищева и Манкиева и, наконец, «архивные письма», вывезенные им из Сибири. Таким образом, источниковая база «Опыта» была весьма широка, многие источники впервые вводились в научный оборот.
Читать дальше »
Г.Ф.Миллер. Иностранец, сохранивший русскую историю.
Намедни наткнулся на книгу — сборник избранных произведений Г.Ф.Миллера. Это один из отцов норманской теории, немец, 1705-1783. Заинтересовало послесловие А. Б. Каменского к сборнику, в котором содержится биография Миллера, описываются нравовы российской Академии той эпохи, конфликт Ломоносова и Миллера. Найденное в интернете тут и перепощиваю, в сильном сокращении.
В русской историографии ХVIII-XIX вв. вряд ли найдется другой историк, который бы и при жизни, и после смерти подвергался таким нападкам, как Г.Ф. Миллер, суждения о котором были бы столь полярны, а научным наследием которого, несмотря на это, столь активно пользовались бы многие поколения специалистов, причем не только исследователей истории России, но и географов, этнографов, лингвистов, историков культуры и др. Парадокс и в том, что имя ученого, которого некоторые именовали не иначе как «отцом русской истории», не говоря уже о его трудах, почти неизвестно широким кругам читателей, а если и известно, то лишь как имя человека, дерзнувшего спорить с великим Ломоносовым по «норманскому вопросу». Давно уже стала библиографической редкостью изданная в 1937-1941 гг. А. И. Андреевым и С. В. Бахрушиным «История Сибири» Миллера. Появившиеся же в последние годы статьи с объективной оценкой различных сторон деятельности историка публиковались в специальных научных изданиях и известны немногим, а единственное монографическое исследование вышло небольшим тиражом и также осталось малоизвестным.
Истоки подобного положения восходят к концу 40-х — 50-м годам нашего века, когда в ходе кампании по борьбе с космополитизмом было предписано считать, что «деятельность иностранных академиков принесла не столько пользы, сколько вреда для русской историографии, направляя ее по ложному пути некритического подражания иноземной исторической литературе». Результатом такого подхода явилось то, что многих авторов интересовали не реальные заслуги Миллера, а лишь тот факт, что он был немцем, да еще и с клеймом «норманиста». Изменить это положение и способствовать тому, чтобы Миллер занял подобающее место и в общественном сознании, и в истории науки, можно, наверное, лишь одним способом — сделав доступными и известными его труды.
Читать дальше »
В русской историографии ХVIII-XIX вв. вряд ли найдется другой историк, который бы и при жизни, и после смерти подвергался таким нападкам, как Г.Ф. Миллер, суждения о котором были бы столь полярны, а научным наследием которого, несмотря на это, столь активно пользовались бы многие поколения специалистов, причем не только исследователей истории России, но и географов, этнографов, лингвистов, историков культуры и др. Парадокс и в том, что имя ученого, которого некоторые именовали не иначе как «отцом русской истории», не говоря уже о его трудах, почти неизвестно широким кругам читателей, а если и известно, то лишь как имя человека, дерзнувшего спорить с великим Ломоносовым по «норманскому вопросу». Давно уже стала библиографической редкостью изданная в 1937-1941 гг. А. И. Андреевым и С. В. Бахрушиным «История Сибири» Миллера. Появившиеся же в последние годы статьи с объективной оценкой различных сторон деятельности историка публиковались в специальных научных изданиях и известны немногим, а единственное монографическое исследование вышло небольшим тиражом и также осталось малоизвестным.
Истоки подобного положения восходят к концу 40-х — 50-м годам нашего века, когда в ходе кампании по борьбе с космополитизмом было предписано считать, что «деятельность иностранных академиков принесла не столько пользы, сколько вреда для русской историографии, направляя ее по ложному пути некритического подражания иноземной исторической литературе». Результатом такого подхода явилось то, что многих авторов интересовали не реальные заслуги Миллера, а лишь тот факт, что он был немцем, да еще и с клеймом «норманиста». Изменить это положение и способствовать тому, чтобы Миллер занял подобающее место и в общественном сознании, и в истории науки, можно, наверное, лишь одним способом — сделав доступными и известными его труды.
Читать дальше »