Наверняка вы обращали внимание на такое загадочное обстоятельство: в музыкальных школах изучают музыку разных композиторов, в том числе тех, которые жили очень давно. Тут и Чайковский ( XIX век), и Моцарт (XVIII век), и Бах с Генделем (XVII век). Но музыки более раннего времени – XV или XVI века – в репертуаре музыкальной школы нет. Вообще.

Классическая музыка» начинается с XVII–XVIII веков, с эпохи барокко. А раньше – глухая тишина. Хотя эпоху Возрождения тоже были знаменитые композиторы – Антуан Бюнуа, Томас Таллис, Джованни Палестрина, Орландо Лассо… Но об их существовании знают только специалисты. Почему?

Представим себе, что у нас есть машина времени. Сядем в неё и перенесёмся на 100 лет назад, на концерт классической музыки. Как вы думаете, сильно ли будет отличаться этот концерт от современного? Вообще не будет!

Перенесёмся на 200 лет назад, во времена Бетховена и Шопена. И снова мы не заметим никаких изменений. Перенесёмся на 300 лет назад и даже на 400 – и опять практически та же самая картина! Отличия, конечно, будут, но совсем небольшие, понятные только специалистам.

Но вот если мы «прыгнем» на 500 лет назад, в XVI век, то всё поменяется до неузнаваемости. Музыка вдруг станет по-настоящему «старинной» – примерно такой, как в разных фильмах про замки, волшебников, королей и принцесс. Исчезнут привычные нам инструменты: скрипки, виолончели, гобои. Зато появятся инструменты, о которых, возможно, вы никогда слыхом не слыхивали: цитры, орфарионы, волынки, колёсные лиры (хурди-гурди), виуэлы, виолы, тамбурины, шалмеи...

Между эпохой Возрождения и эпохой барокко в музыке словно бы произошла «революция», после которой музыка превратилась уже в привычную нам...

Начнём с музыкальных инструментов. В эпоху Ренессанса, как и в Средневековье, музыкальные инструменты были такими, какими их придумал мастер. У той же самой виолы могло быть и четыре струны, и шесть, и восемь, и двенадцать, и даже двадцать четыре!

Какой формы должен быть корпус музыкального инструмента? Какого размера? А как решил мастер, так и будет. Или как музыкант заказал мастеру. А как настраивать струны? А снова – как захотел музыкант, так и настроил.
 

В эпоху барокко появилось понятие стандарта музыкального инструмента. Скажем, возьмите скрипку XVII века – сильно ли она отличается от современной, из музыкального магазина? Да практически не отличается! Те же самые форма, размеры, толщина дек, те же самые четыре струны – «соль», «ре», «ля» и «ми». То же самое касается кларнетов, гобоев, виолончелей – да всех музыкальных инструментов вообще!

В эпоху Ренессанса конструкция многих музыкальных инструментов была примитивной, несовершенной, поэтому на них можно было извлекать только определённые (не все!) ноты. Очень многие инструменты (особенно духовые) могли воспроизводить ноты, принадлежащие, говоря современным языком, только одной тональности. Поэтому в эпоху Ренессанса самым идеальным, несравненным, богатым музыкальным инструментом считался человеческий голос, и большинство музыки того времени – это музыка вокальная, не та, которую играют, а та, которую поют. Занятия музыкой в те далёкие времена – это прежде всего занятия пением.
 

В эпоху барокко благодаря работам выдающихся математиков (и музыкантов) Винченцо Галилея и Андреаса Веркмайстера появился современный музыкальный строй (так называемый равномерно темперированный). Усложнилась конструкция музыкальных инструментов, на них стало можно играть в разных тональностях. Техника игры также существенно усложнилась – теперь уже музыкальные инструменты могли исполнять такие партии, какие невозможно спеть голосом! Поэтому в эпоху барокко на первое место выходит инструментальная музыка – не та, которую поют, а та, которую играют.
 

В эпоху Ренессанса собрать ансамбль – и тем более оркестр! – из музыкантов было ой как непросто. Музыкальные инструменты у каждого свои, да ещё могут быть настроены в разных тональностях, попробуй тут сыграй вместе… Потому и ансамблевая музыка в те времена была крайне своеобразна – например, пение (человеческий голос главнее всего!) под аккомпанемент лютни и тамбурина (разновидность бубна). К концу эпохи Возрождения стали появляться более-менее «настоящие» ансамбли – консорты, но ансамблевая музыка была довольно простой. Инструменты играли одну и ту же мелодию (унисон) или, в лучшем случае, вели голоса «параллельными линиями».
 

В эпоху барокко инструменты стандартизировались и уже могли играть в разных тональностях. А значит, собрать ансамбль стало проще пареной репы. Сколько нам нужно скрипачей? Два? Четыре? Десять? Да сколько хотите!

Именно в эпоху барокко возникают привычные нам жанры оркестровых музыкальных произведений – скажем, «концерт для скрипки с оркестром» или «соната для флейты, гобоя и клавесина». Композитор уже заранее мог выбирать, на каких инструментах будет исполняться та или иная музыка, писать специально для ансамбля или даже оркестра из специально выбранных инструментов! И, конечно же, ансамблевая музыка при этом стала намного сложнее – различные голоса начали «переплетаться» между собой, «противопоставляться» друг другу.
 

Во времена Ренессанса нотная запись была, с современной точки зрения, крайне небрежной. Композиторы часто не обозначали длительности нот, темп, тональность, музыкальный размер, не ставили тактовые черты. Взяв в руки ноты того времени, современный музыкант может даже растеряться – вроде бы понятно, «что играть», но вот «как играть», совершенно непонятно.

С одной стороны, это давало музыканту тех времён полную свободу – дескать, вот тебе мелодия (тема), а дальше придумывай, как тебе интереснее. Но с другой – музыкант мог и такого напридумать, что от замысла композитора оставались «рожки да ножки».
 

Во времена барокко появились ноты современного типа – строгие, в которых максимально точно и чётко обозначено, где, как и когда играть ту или иную ноту. В какой тональности, в каком темпе. Именно поэтому в современных музыкальных школах дети играют произведения Баха и Генделя – потому что и Бах, и Гендель записывали свои произведения нотами практически точно так же, как это делаем мы сейчас!

А вот ноты того же Томаса Таллиса или Антуана Бюнуа не то что мальчик или девочка в музыкальной школе – их и профессор консерватории не всегда сможет расшифровать...